Из эссе «Из этой одиночки, или Важность бытия»
О стихотворении А.С.Пушкина «Поэту»:
«Прямоговорение Александра Сергеевича Пушкина вызывает у меня оторопь, изумление и глубочайшее уважение к поэту, который никогда не обсуждал публично ни феномен поэзии, ни специфику культуры поэзии…
… Пушкин не дал ни одного определения поэзии: его ум, его душа, его сердце настолько умны (и мудреют в его стихах год от года), что поэт выбирает одиночество — молчаливое одиночество сердца, ума и души. Поэт одинок. Одиночество и поэт — синонимы. Абсолютные…
…. Поэт возможен только в одиночестве — внутреннем и внешнем. Поэт — царь. Царь чей? Чего? Где? Когда? По Пушкину, поэт — царь и творец одновременно. Одиночество поэта — это его свобода. Это и свобода поэзии от социальной пошлости цивилизации. Поэт — это царь гармонии, мысли, музыки и красоты. Поэт — это царь, который был, есть и будет везде и всегда: хронотоп поэтического одиночества — безмерен. Язык человеческий — одинок».
(«Урал» №7-2017 http://www.zh-zal.ru/ural/2017/7/iz-etoj-odinochki-ili-vazhnost-bytiya.html)
Из эссе «Вещество свечения»
«Поэтическое дежавю — феномен множественный: поэты синтезируются культурой и онтологией в совокупное существо — в Поэта (русский поэт, французский поэт, европейский поэт, азиатский поэт, мировой поэт — поэт как таковой); поэзия в своей вербализованной части — есть один гигантский текст, и метатекст, и сверхтекст (где синтезируются все стихи в одно грандиозное стихотворение, написанное одновременно и разновременно и дописываемое постоянно всеми поэтами, живыми и мёртвыми)…»
http://www.zh-zal.ru/ural/2017/10/veshestvo-svecheniya.html
Из эссе «У кукушки, у куницы»
«Моя страна — это страна культуры. Культуры словесности. Культуры поэзии.
Моя страна — это страна любви? Да. Но изначально она — страна музыки, смыслов, образов, идей, теории и практики, красоты, духовного опыта, разочарований и влюбленности в звук, порождающий всё на свете. Пространство моей страны — отвесно, вертикально, высотостремительно. Времени здесь нет. Есть только вечность и жизнь. Жизнь — живая и мертвая. Жизнь — как живая и мертвая вода. Люди сюда лишь заглядывают. Заглянул — отшатнулся. Вещество поэзии для обывателя — ужасно и смертельно. Оно сбивает аппетит, ломает секс (кайфоломно-вероломно). Обыватель ссыт, его трясёт — и он бежит на выставку, в театр, в кинотеатр, где ему накладывают на глаза и душу (если она, конечно, есть) нечто мягкое, тёплое и коричневато-бурое. Маска. Лечебная маска. Маска, помогающая избавиться от влияния культуры. От боли, страданий, от знания того, что незнаемо, от любви — невыносимо сильной и нестерпимо прекрасной. И обыватель впадает в коммуникативное безумие, бешенство. Он спит, положив ладошку на недремлющий смартфон. Он просыпается и листает — о, скорость информации, за которой нет ничего, кроме суеты и денег, денег, денег! — Скорость словесности, скорость культуры — ведёт не к информации (будь она проклята!), но — к смыслу и смыслам. В моей стране — стереотипы литературы и внешних, весьма временных культуроидов (кино, театр, примитивная мазня) противостоят стереотипу художника, порожденному стереотипом Бога, Вселенной, Вечности.
Моя страна лишена социальности. Всё в моей стране — духоцентрично.
Человека во мне становится всё меньше. Он умирает. Скоро его не станет. Но моя страна останется. Со мной, иным и уже вечным».
«Я пришёл в этот мир с любовью. И я уйду из него — с любовью. Уйду из этого мира — в свою страну, где только любовь. Любовь как таковая. Просто любовь».
(«Урал» №2-2018 http://www.zh-zal.ru/ural/2018/2/u-kukushki-u-kunicy.html)
Из эссе «Одежда из глаз»
«Поэзия — вся из вещества разлуки бывшей (до — рожденья твоего), сущей и будущей (главной — за смертью). Смерть — это звук. Это прежде всего звук. Звук тишины, звук жизни/движения и звук пустоты».
(«Урал» №4-2018 http://www.zh-zal.ru/ural/2018/4/odezhda-iz-glaz.html)
Из книги «Поэты Урала»
«Вся жизнь моя обусловлена поэзией. Поэзией любой: и вербальной, словесно выраженной, и невербальной, существующей в сокрытом или откровенном, или прикровенном виде, бытующей всюду и во всем».
«Поэзия для меня (как и музыка) – явление уникальное, божественное, но и антропологическое (отчасти в сойке, прилетающей ко мне под навес дровяника клевать колбасу, поэзии, на мой взгляд, больше, чем в виршах десятков местных графоманов), – явление чудесное, чу́дное и чудно́е, имеющее к литературе отношение весьма косвенное и явно вре́менное».
«Итак, поэзия – это не литература (точнее – нелитература). Есть стихотворчество, стихописательство, стихоимитаторство, стихоговорение, стихопение, стихоирония, стихосмех, стихоплач, стихошутовство и проч., – но все это, что очевидно, преходяще, сиюминутно и, что греха таить, пошло. Поэзия как нелитература не выражает и не отражает, а – отображает. Отображает не эмоции, мысли, идеи и образы, как литература, а метаэмоции, метаобразы, метаидеи, которые сводятся к неширокому ряду онтологически чистых субстанций, таких как жизнь, смерть, любовь, душа, Бог, время, пространство, вечность, etc».
«Очень важным критерием в выборе поэтических персоналий оказывается учет оппозиции поэзия←→литература. …
Вот эти положения:
1. Поэзия называет невыразимое, неизъяснимое. Литературное стихотворчество (стихотворство, стиховоровство и стихоимитаторство) переназывает названное, реноминирует с элементами декоративности, орнаментальности, предметной сюжетности / фабульности, вообще украшательности, стилизации, палимпсеста (двойной текст), интертекста (чужой текст в своем), вообще эффектности, а также с употреблением приема смысловой перегрузки за счет создания идеологического напряжения, логико-эмоционального и абсолютно беспредметного (ис-пользование политической идиоматики, риторики, стилистики и нейро-лингвистического программирования: редупликация / повторы ключевых слов [например: народ, родина, масоны и т. п.]).
2. Поэзия не подвергается пересказу и визуализации. Литературное стихотворчество жестикулятивно, склонно к инсталляции, мультимедийному воспроизводству и прозаическому пересказу.
3. Поэзия есть сознание, т. е. душа. Литературное стихотворчество – мышление, т. е. рацио. Поэзия иррациональна в широком смысле.
4. Поэзия создается и создает по Божьему Промыслу. Литературное стихотворчество функционирует согласно замыслу (усилитель «величие» замысла не спасает от литературности,
т. е. заданности и социального сервилизма).
5. Поэзия создает и распространяет метаэмоции, метаобразы, метасмыслы, метаидеи (Жизнь, Смерть, Любовь, Бог, Время, Пространство, Язык, Душа и др.). Литературное стихотворчество реализует эмоции, мысли, идеи, образы и т. п.
6. В поэзии хронотоп (время-пространство) шаровой. В литера-турном стихотворчестве хронотоп линейный (направление – не любое, обусловленное замыслом).
7. Поэзия – это язык (метаязык). Литературное стихотворчество – речь.
Уточним: степень «поэтичности» или «непоэтичности», «литературности» или «нелитературности» не есть показатель наличия или отсутствия таланта или одаренности. Слово «поэт» не синоним существительных «талант», «дар», «способность» или «гений». Поэт – значит человек, думающий и страдающий стихи. Человек, рожденный для того, чтобы воспринять поэзию, запомнить ее, записать (заучить) – и умереть. Стихотворец живет ради успеха. Вот, собственно, и все».
(Из книги «Поэты Урала / Ю. В. Казарин. – Екатеринбург : Издательство
УМЦ УПИ, 2011. – 484 с. http://www.mv74.ru/kniga/wp-content/uploads/Poety_Ur.pdf )
О проекте:
КФС, коллекция феноменов саморефлексии, — проект, реализованный в рамках подготовки круглого стола «Поэт и поэзия в современном обществе»
для доклада М.Волковой «Поэты IV тома АСУП о поэте и поэзии».
Круглый стол, в свою очередь, первое мероприятие грантового проекта «Апология поэзии», руководитель проекта д.ф.н. А.Житенёв.
Презентация к докладу М.Волковой «Поэты IV тома АСУП о поэте и поэзии»