Непроходящий сон

Челябинск 18 февраля 2012
Челябинск 18 февраля 2012

Михаил Придворов, поэт и фотограф, о Челябинске:

Непроходящий сон

Челябинск – порт пяти морей
И город трех небес,
В нём дует северный хорей
Качая острый лес.

На рейде реи в перекрест –
Остроги и суда,
Вверху инверсии порез —
Оттуда и сюда.

Челябинск – город сувенир,
Граната – без кольца.
Рванёт – и скроет серый мир
Фабричная пыльца.

Вот так, как будто бы опло-
Собой – одотворён,
Выносит в чреве чад и зло
Молчанием ворон.

Челябинск — нет, Челябинск — есть,
Причина и резон
К любому выжившему влезть
В непроходящий сон,

Где босоногий бедуин
Найдет еду и кров
Среди столпов евроруин
И застеклённых дров.

В него ведут мои пути.
Когда же я проснусь,
Воскликну, мама, разбуди,
Я снова в сон вернусь.
1.07.06

Когда-то очень хотел срифмовать Челябинск не сокращая и не коверкая, но рифмы нет, увы:)
обычно народ выкручивается — город Ч, Челяба и т.д.

Я тоже выкрутился:)

Гололёд
Промёрзшим яблоком земля
Хрустит в испарине белёсой.
По блядски стелется Челя-
бинск гололёдом под колёса
И там, от холода блажа,
Спиной асфальтовой елозит,
Когда срывается душа
В неуправляемом заносе.

12.12.04

Ещё Челябинск Михаила Придворова ЗДЕСЬ


комментария 23

  • Челябушка

    19 февраля 2012

    Михаил Робертович, звание Лауреата обязывает ко многому, в том числе и к  более строгому отношению к собственным стихам, написанным ранее… На Вас смотрят восхищёнными глазами теперь ещё  и дети, в присутствии которых Вам вручалась Премия!

    Ответить
  • Мих

    19 февраля 2012

    Полагаю, что не стоит  путать  стихи для взрослых и  стихи для детей.

    Ответить
  • Челябушка

    19 февраля 2012

    Да, конечно же, стихи бывают разные: в альбом прекрасной даме, лирические и гражданские, а бывают — только для узкого круга людей, собравшихся в курилке… И когда такие стихи представляют  на всеобщее обозрение,  будто это и вправду стихи, читатель невольно попадает в прокуренный тамбур и спешит  вырваться на свежий воздух.
    Никто не запретит нам писать их, конечно же, как и самим решать — нужно ли их показывать людям вообще? Одному они к лицу, а другому — нет.

    Ответить
  • Константин Путник

    22 февраля 2012

    Не хочу никого обижать, но, на мой взгляд, говорить, что к слову «Челябинск» не существует рифм — значит расписываться в своем непрофессионализме. Рифмы, как известно, бывают точными и неточными, и использовать неточные рифмы — совсем не значит выкручиваться и коверкать слова. Просто навскидку две неточные рифмы к слову «Челябинск» (возможно, не самые лучшие, но ведь наверняка есть и другие): «хляби» и «зяби». Это – первое.
     
    Второе – очень странна (можно сказать и похабна, и прямо оскорбительна) авторская ассоциация: Челябинск – б…ь, — на том основании, что под колеса «стелется» и «асфальтовой спиной елозит». Это – не поэтическая вольность, а такое литературное пижонство, нелепо-мальчишеское подражательство великим. Великим, конечно, случалось писать похабщину, и богохульствовал они, и много чего еще делали непотребного, но никогда этого не тиражировали, а за некоторые вещи еще и извинялись, и угрызения совести испытывали. После такой публикации позволительно поинтересоваться: точно ли Придворов – детский поэт? И как в предложенном им – похабном – контексте прозвучат такие, например, его стихи:
     
    «Тёмной, тёмной, тёмной ночью,
    Может даже и во сне,
    Кто-то странный очень-очень
    Крался по полу ко мне.
     
    Залезал под одеяло,
    Что-то там искал впотьмах,
    Наступал куда попало
    И минтаем сильно пах.
     
    Кто-то мягко ткнулся в ухо,
    Кто-то хрюкнул в тишине,
    Кто-то чем-то мокрым нюхал
    Что-то вкусное во мне».
     
    Ну как кто-нибудь по-взрослому (или как повод для совсем недетской пародии) это стихотворение воспримет: как знаменитое Чуковского – «Вдруг из маминой из спальни кривоногий и хромой выбегает»?
     
    Константин Путник.
     
    21. 2. 2012

    Ответить
  • Сам

    22 февраля 2012

    Я фигею с русской поэзии современного века. Особенно «впечатлило»  поэтическое произведение где в стихах описано возвращение пьяного мужа домой, или кота (по-моему тоже пьяного), короче там где вернулся с бл..док муж под утро с пьяным котом.

    Источник:
     

    «Тёмной, тёмной, тёмной ночью,
    Может даже и во сне,
    Кто-то странный очень-очень
    Крался по полу ко мне.
     
    Залезал под одеяло,
    Что-то там искал впотьмах,
    Наступал куда попало
    И минтаем сильно пах.
     
    Кто-то мягко ткнулся в ухо,
    Кто-то хрюкнул в тишине,
    Кто-то чем-то мокрым нюхал
    Что-то вкусное во мне».

     

    Ответить
  • Эсперанто

    22 февраля 2012

    Константину Путнику:
    Да с «хлябями» и «зябями» в рифму к «Челябинску» нормального стиха не напишешь. Не надо обвинять поэтов в непрофессионализме. Сочините ка сами хотя бы четверостишье с рифмой «Челябинск». 🙂

    Ответить
  • Мих

    22 февраля 2012

    Константину Путнику.
    Вам уже предложили написать стихотворение с точной рифмой к слову  «Челябинск». Рискните, и я посмотрю на Ваш профессионализм, если уже берётесь  меня поучать. Хотя, должен отметить,  что  Ваш профессионализм мне углядеть не удастся,  коли у Вас возникает такое извращенное понимание: «очень странна (можно сказать и похабна, и прямо оскорбительна) авторская ассоциация: Челябинск – б…ь, — на том основании, что под колеса «стелется» и «асфальтовой спиной елозит»».  Хотя,  кто знает. Известно же,  что читатель многое додумывает за автора,  в меру своей испорченности.
     
    Фраза о подражании «великим» пуста и бессодержательна. Если берётесь  сравнивать — сравнивайте. Пример  «великих» в студию, иначе эти слова — напыщенная болтовня и дешёвое ханжество.
    Позволю удивиться: с какого бодуна я должен стыдиться русского языка?  Или Константин Путник уличает меня в злоупотреблении обсценной лексикой в детской литературе?  Должен заметить,  что  я для вас я взрослый поэт. Не путайте мягкое с теплым.
     
    Теперь об омерзительно-похабном примере.
    Выше  я уже отметил некоторую Вашу извращенность,  не удивляюсь,  что от детского стихотворения про кота у вас возникли какие-то нездоровые фантазии. Полагаю,  даже зачатки профессионализма предусматривают способность дочитывать  тексты до конца и обуздывать болезненные ассоциации, иначе любое упоминание синего и голубого цвета в детских темах будет  возбуждать в Вас мысли о педерастии.
     
    Для остальных ценителей непорочной девственности привожу финал детского стихотворения, которое, как оказывается, так трудно дочитать до конца. Напишите лучше.
     
    «И когда тот самый кто-то
    замурчал что было сил,
    сквозь ленивую дремоту
    Понял я, кто это был.»
     
    На будущее:
    Для желающих обсудить личность автора, довожу информацию о том, что блог Марины Волковой ведётся и модерируется Мариной Волковой. Поэтому все домыслы о недалекости  поэта Придворова,  показывающего приличным людям неприличные  вещи являются только домыслами. Адекватный читатель поймёт, что данное стихотворение выложено  (дважды подчеркиваю) хозяином  ресурса в качестве литературной провокации и повода для (подчеркиваю) литературной дискуссии, но никак не для причины высморкаться автору в нагрудный карман.
     
    Детский поэт Придворов

    Ответить
  • Константин Путник

    23 февраля 2012

    Был рад прочитать умный и проницательный отзыв о себе детского поэта Михаила Придворова. Путник.

    Ответить
  • Нина Ягодинцева

    23 февраля 2012

    Михаил, дубовый вопрос «можно ли материться в стихах» обычно возникает через 2-3 минуты после того, как начинается разговор о современной поэзии. Поскольку у нас поэтическая как бы демократия, каждый остаётся при своём — кто-то пышет культурным возмущением, кто-то — матом. И эта «докучная сказка» длится уже третье десятилетие. Как будто больше и поговорить-то не о чем.
    Я хочу спросить Вас о другом: неужели Вы действительно считаете созданный экстремальными лексическими средствами образ поэтически грамотным, точным, эмоционально насыщенным? И таким, ради которого стоит буковки тратить?
    Давайте разбираться вместе.
    Первые две строки действительно хороши: дают точные проекции цвета, объёма, звука, даже покатость (яблоко), и опасность соскользнуть уже присутствует в восприятии.
    А дальше происходят трансформации:
    город как проститутка стелется под колёса гололёдом — это, во-первых, сплющивание всего города сразу (Город — архетипический  образ пространства, а не плоскости)  до плёнки гололёда,  а имея в виду экстремальные выразительные средства — ну по ощущениям практически до плевка или сморчка. Метафора трёхслойная всмятку. А только что в ощущениях было яблоко — объёмное, цветное, хрусткое (замороженное). Вы просто ударили в  открытое лицо собеседника. Зачем? За что?
    А каков физиологический экзерсис: город как проститутка стелется под колёса гололёдом (и при этом блажит от холода!), елозит асфальтовой спиной…
    Вот тут уже, поверьте, читатель вполне согласен с тем, чтобы душа лирического героя сорвалась в неуправляемом заносе, поскольку от мерзкого ощущения (по отношению к городу, пространству, между прочим!) избавиться трудно. Такое чувство, что нечаянно коснулся рукой чужого плевка.
    Вы ради рифмы — а точнее, грязного словца — разрушили нормальные ощущения пространства и само настроение его воспринимать. Реакция отторжения проецируется не только на стихотворение, но и на лирического героя, и на автора.
    Если Вы рискнёте назвать Ваши действия церенаправленными — значит, Вы разрушитель. Если Вы не очень понимаете, что делаете — остановитесь и подумайте. Если Вы думаете, что за игрой словами только игра словами — Вы искренне заблуждаетесь.
    Если Вы ссылаетесь на глубоко уважаемого мной модератора — то у него сугубо свои цели в развязывании этой дискуссии, и апеллировать к нему — значит, расписываться в собственной несамостоятельности и безответственности.
    Я не ханжа: и на заводе работала, и живу всю жизнь в рабочей общаге. Пласт экстремальной лексики изучила в теории и на практике. Уж если Вы берётесь за стихи — пишите стихи, а взялись ругаться — ругайтесь. А смешивать два этих ремесла есть тьма охотников — я не из их числа.
    Искренне сочувствуя — Нина
     

    Ответить
  • Челябушка

    23 февраля 2012

    Молодец, Нина Александровна!
    Профессионально, убедительно, ёмко — за всех, кто чувствовал точно так же, да не смог доходчиво сказать. А сказать ой как надо! Тем паче, что к этому разговору могут как читатели приобщиться и дети, а уж их-то разочаровывать больше всего не хочется, когда в их присутствии автор только что получил премию М.Клайна как детский писатель. А это — особая ответственность. Это нужно чувствовать и понимать.
    В результате,  «Гололёд» спровоцировал  сомнение и в хорошем стихотворении,  его цитируют с издёвкой и автор пожинает плоды своей оплошности…  Нашему автору, действительно, впору только сочувствовать… Однако, вряд ли он снимет «Гололёд» с сайта, как следовало бы поступить сразу же после первых комментариев.

    Ответить
  • Мих

    23 февраля 2012

    Я не очень понимаю связь личности автора и литературного героя.
    Я не очень понимаю некоторые обобщения. При чём тут Челябинск, как субьект,
    если мы обсуждаем литературного героя. Кто-нибудь из присутствующих попадал в  автомобильную аварию? (не дай бог) Какое может быть эмоциональное состояние потерпевшего в критический момент? Элемент ненормативной лексики  — всего лишь элемент, но не самоцель.  Город — это не только архетипический элемент пространства., но это и живой организм,  это и девятый круг ада, это и чистилище, и много чего. У меня достаточно  написано  про Челябинск. И эта поэтика достаточно агрессивна (хоть и без аналогичных экзесисов). И я воспринимаю свой город как волка, но не как агнца.
    Волк
    До переносицы Урала Не добежал, упал устало Мой стылый город, В красный камень Уткнувшись серыми клыками. И там, покрытый улиц плешью, Голодный зверь лесов нездешних Из речки  воду цедит жадно Вприкуску с илом шоколадным. Засыпан снегом, выжжен сажей, Всё дожидается, когда же Река, беременная гневом, В свинцовом целлофане неба Впитает силу от истоков И в берег вцепится жестоко Когтями льдин железной хваткой, Забившись паводком припадка. Но город, за бетонным створом, Проглотит с хрустом грязный творог И отрыгнет в степное ложе Зимы ободранную кожу.
    И я буду видеть  его  так как я его вижу,  а не так как мне это порекомендуют.
     
    Ожидание весны
    Mic29
    В сезон весенних ожиданий 
    Сосок раздоенного неба 
    Застрял в зубах убогих зданий 
    И высох кариесом снега. 

    При первом признаке болезни 
    Февральской ночью был облизан 
    До слёз морозом бесполезным 
    На оплывающих карнизах. 

    Зудящий город, сбросив морок, 
    Сосал сиреневое вымя, 
    Роняя капли мне за ворот, 
    И задыхался в сизом дыме. 
    5.02.04
    Это всего лишь часть,  того Ч., который мне видится. И никогда он не будет леденцово-шоколадным.
    Как узок и удушлив этот город,
    Чистилище для слабых и покорных.
    На вдохе — пьян и сигаретно  горек,
    На выдохе застегнут и зашторен,

    Асфальтом вкатан в землю, как бинтами
    Обмотан — издыхающее  нечто,
    Что, в вены электричеством врастая, 
    Ломает души, головы и плечи.

    Войди же, стены трогая руками,
    Почувствуешь,  как жизнь  твоя ничтожна,
    По капле утекающая в камень.
    Забудь любовь, надежду и возможно

    Напившись одиночества и смога,
    Танцуя и юродствуя у храма
    Получишь у  Кондуктора до Бога
    Билет свинцовый весом в девять граммов.

    Я буду жить в тебе, мой черный город,
    В один конец,  без белого билета
    И Ангела высиживать упорно
    Под пулями в яйце бронежилета.
    25.07.02
     
     

    Ответить
  • Нина Ягодинцева

    23 февраля 2012

    Михаил, Вы отвечаете не на те вопросы. Леденцы и шоколад — просто другая крайность. Ею тоже объелись до тошноты.  Никто Вам и не предписывает, как видеть город. Разбирайтесь сами со своим отношением к нему — и это вполне может быть интересно читателю, если будет хорошо (а не шоколадно) написано. Но есть законы восприятия образов, целостной поэтической информации, и не учитывать их — не профессионально.
    Читается ведь то, что написано, а не то, что Вы думали, когда писали. Вот и всё.

    Ответить
  • Нина Ягодинцева

    23 февраля 2012

    Что касается литературного героя и лирического героя, степени их соотнесённости с автором — всё не так просто, как Вам представляется. Авторская ответственность за текст и качество его смыслов никогда никуда не девается. К ней и взываем.

    Ответить
  • Путник

    24 февраля 2012

     
    Не так давно 24-летняя китайская пианистка Юджа Ванг вышла играть Рахманинова перед огромной аудиторией в открытом голливудском амфитеатре, одетая в маленькое и яркое платьице, чем вызвала большую сенсацию ( http://helenita.ru/shokiruyushchee-plate-kitayanki).
    «Доказать логически, — написала в этой связи известный американский кинокритик (бывшая наша соотечественница) Марианна Шатерникова, — почему нельзя исполнять классическую музыку в купальнике, невозможно. Не стоит исполнять ее и в парандже, но это тоже недоказуемо».
    По-видимому, к числу таких «недоказуемостей» относится и то, почему поэту, позиционирующему себя в качестве детского, нельзя – где бы то ни было – публиковать (пусть даже гениальные) вирши с ненормативной лексикой. Это – вопрос внутренней культуры и довольно точный маркер цивилизационной принадлежности.
     

    Ответить
  • Нина Ягодинцева

    24 февраля 2012

    Ну почему же, вполне можно и доказать, ведь речь идёт о каналах трансляции смыслов — и качество каналов трансляции неизбежно влияет на качество самой трансляции (количество помех, или вообще «белый шум», и т.п.). Отсюда — моё полное согласие с Вашим финальным тезисом. Общение с детьми, подсознательно очень точно считывающими качество трансляции, низкие или высокие энергии, на которых основывается процесс, — особенно ответственно, т.к. у них ещё не сформированы и не защищены личностные смысловые и ценностные иерархии. В этом мысле дети очень уязвимы, и последствия разрушений катастрофичны.
    Только будут ли об этом думать авторы,  занятые процессом самовыражения прежде всего? И уже потом, в туманной перспективе, смутно представляющие результаты своего словотворчества? Ну или вообще не представляющие…
     

    Ответить
  • И.Аргутина

    24 февраля 2012

    Михаил, Вы знаете мое нежное отношение к Вашей «Кошкиной книге», в связи с чем столь извращенное цитирование в комментах одного из любимейших стихотворений («Кто-то») вызывает у меня серьезные подозрения по поводу цитирующих.
    А что касается «Гололеда» — да будет позволено признаться: мне тоже не нравятся в нем две строчки. Именно те самые, где переносится «Челя-бинск».  Но я попробую объяснить, почему. Мы, конечно, сами вкладываем смысл в слова, иногда забывая изначальный — слово, вызвавшее шквал возмущения, вообще-то есть в словарях, изданных в благопристойном СССР, но сегодня, когда «им разговаривают» на улицах, его сложно не причислить к обсценной лексике. Беда в другом: с него резко — оценочно! — начинается предложение, притом что предыдущие строки не предвещали такого приговора, а последующие — не вполне подтверждают.  В конце концов, под колеса стелется и елозит асфальтом любая улица любого города — основание ли это :))? Ах, если бы картина была более убедительной, чтобы точка зрения автора вызывала сочувствие, а не протест! Если бы этот город действительно предстал искореженным, униженным, переломленным через колено, раболепным, наконец! Возможно, тогда бы отпала надобность в слове хлестком, но — называющем, а не создающем или хотя бы описывающем образ, либо оно не вызывало бы столь яростного отторжения (но тогда нужен очень мощный, могучий контекст).   Кстати, Ваши стихи о городе в 11-м комменте действительно воссоздают его метафорически!
    За непрошенную критику — извините, но я попыталась рационально подойти к вопросу, вызвавшему такую бурную реакцию.
    С симпатией к Вашему творчеству, особенно — стихам для детей (хотя и среди «взрослых» немало достойных),
    И.Аргутина

    Ответить
  • Мих

    24 февраля 2012

     
    О, небо!
    Давайте по порядку:)
    Для начала – принципиальные моменты
    Во-первых:
    Даже при всём моём большом желании в этом блоге я не смогу разместить даже строчку, не то, что  неприличное слово (за исключением комментариев).
    Во-вторых:
    Терпеть не могу нецензурщину в стихах, если нет ни смысловой, ни  стилистической предпосылки для появления там оной. В большинстве виденных мною случаев подобных предпосылок и не встречается.
    В-третьих: Не употребляю мат в разговорной речи даже в узком мужском кругу.
    Совсем. ( только не надо мне паяльник неожиданно ронять за шиворот:)
    В четвёртых:
    Существует  всего несколько стихов написанных мною, в которых используются неприличные слова и почти  все они не предназначены для широкого круга лиц.
    В пятых и последних:  Убейте меня, но не понимаю и не принимаю всю эту воспитательную работу по внушению  мне очевидных истин. Я знаю их и им следую.

    Нина Александровна, отвечаю на ваши вопросы:)
    Да, я  считаю, что в ряде случаев допустимо использовать то,  что использовано,
    если более утонченные заменители выглядят как сопли, размазанные по тарелке.

    Сплющивание всего города разом, как «архитепический образ пространства» до тонкой пленки гололёда обыденная вещь в нашей жизни,  когда мы легко весь  мир заключаем в образе одного  человека, а образ  врага раздуваем до  размеров всего мира. Люди крайне субъективны и призма восприятия далеко нелинейна.
    Коли всю жизнь можно прожить за одну секунду, вращаясь на встречной полосе,
    Так и город  можно  обвинить во всех грехах и возненавидеть его в эту  же секунду. Блажь от холода – извращение и город я могу воспринимать  именно  в  подобном аспекте. Что значит «ударить в лицо  собеседника»?
    Что значит «Вы ради рифмы — а точнее, грязного словца — разрушили нормальные ощущения пространства и само настроение его воспринимать»
    Я не понял «Ради какой рифмы?». О чём вы:)
    А пространство  за тем так тщательно и построено,  чтобы ему череп смачно раскроить,  более ни  с какой целью.
    «от мерзкого ощущения (по отношению к городу, пространству, между прочим!) избавиться трудно»  — Замечательно. Цель достигнута. Автору удалось  передать
    Свои  ощущения читателю.
    Да, в этом случае я разрушитель. Но это совсем не значит,  что я не могу создавать. Нина Александровна, неужели вы по микроскопическому фрагменту творчества можете реконструировать личность  творца:)

    Совсем не понял фразу: «Если Вы ссылаетесь на глубоко уважаемого мной модератора — то у него сугубо свои цели в развязывании этой дискуссии, и апеллировать к нему — значит, расписываться в собственной несамостоятельности и безответственности.»
    Я так понимаю,  вы знаете цели Марины. Поделитесь со  мной, а то помру в неведении от собственной несамостоятельности  и безответственности:)

    В свете  высказывания «о качестве каналов трансляции» могу лишь выразить разочарование качеством разговора,  вновь свалившегося в плоскость личностной оценки автора и больше не выражаю желания участвовать  в подобной дискуссии.
     

    Ответить
  • Мих

    24 февраля 2012

    Ирина, в ответе Нине Александровне я попытался расшифровать своё желание сказать именно так, а не иначе. Я как и любой человек могу сегодня любить, а завтра ненавидеть. Поэтому мой город  он у меня всякий. И вот такой омерзительный и пошлый,  а есть белый и пушистый.  Слово для меня не самоцель. Слово всего лишь инструмент. Зачем искать  черную кошку сами знаете где:))
     

    Ответить
  • Мих

    24 февраля 2012

    Константин,
    опять же не вижу смысла продолжать участвовать в обсуждении меня.
    По  поводу классики  в купальнике, могу сказать,  что любое творческое действо  должно обладать определенной эстетикой. Эстетикой жанра. Есть  эстетика лирики, есть  эстетика трэша. Вне её получится смешно. Еще смешнее эстетику лирики натягивать  на трэш.  Вы как раз этим занимаетесь. Ну и, далее следуя вашей логике, детский автор не имеет права ходить в туалет или заниматься сексом. А ну дети узнают, какой конфуз выйдет. Как говорит Нина Александровна,  резко упадет качество канала трансляции. Безусловно,  я довожу вашу позицию до абсурда,  но это самый простой способ  посмеяться над неоправданным пафосом ваших высказываний.

    Ответить
  • Нина Ягодинцева

    24 февраля 2012

    Михаил, Вы хороший. Зря я затеяла жёсткий профессиональный разговор. Видимо, не время и не место.

    Ответить
  • Марина Волкова

    26 февраля 2012

    Очень жаль, что разговор не получился. Суровый все-таки у нас город.

    Ответить
  • Марина Волкова

    4 марта 2012

    Из одного личного письма по поводу моего предыдущего комментария: «А насчет Придворова — Вы действительно считаете, что разговор не получился? По-моему, любопытный получился разговор: и про Фому, и про Ерему, и очень психологически выразительный и показательный».
    Отвечаю: критерием эффективности (состоятельности)  дискуссии для меня является рождение новых смыслов, тем, точек зрения, — стихов, наконец. Или, если уж не рождение нового, то — ПОНИМАНИЕ другого, иного. Или, если уж совсем по минимуму — хотя бы попытка такого понимания, усилие ума и души навстречу тому, что отличается от собственного мировосприятия. 
    С этой точки отсчёта — разговор не получился: каждый пришёл со своим незыблемым мнением, и при нём же и остался.  

    Но такой мой вердикт вовсе не означает, что разговор был бесполезным, — тут я с Вами согласна полностью!

    Ответить
  • Марина Волкова

    4 марта 2012

    Сегодня Никита Синецкий прислал текст песни, которую я слышала в его исполнении несколько лет назад. Никите тогда было лет 16-17. Песня про Челябинск. Называется она «Город № 6». Никита пишет: «Что касается названия, то автор объясняет это тем, что во время холодной войны в рамках одного из планов по уничтожению СССР существовал список советских городов, подлежащих «в случае чего» атомной бомбардировке. Наш город в этом списке значился шестым.»
    Привожу этот текст как иллюстрацию восприятия Челябинска молодыми:

    Город № 6
    Твоих стен раскалённых нет на карте,
    В подземельях ракеты ждут на старте,
    Твои танки прошлись огнём священным по войне,
    С тех пор никто и не вспомнил о тебе.
    По клеткам улиц течёт раскалённая сталь,
    И время вспять не вернулось – ну что ж, очень жаль.
    Здравствуй, город, ты видишь свой воздух в темноте.
    Ещё не поздно сделать шаг, я помню о тебе…
    Здравствуй, город под номером шесть.
    Я заблудился среди серых стен домов
    И в сером небе из серых облаков,
    Где звёзд не видно, но есть одна – она твоя
    И мне обидно: её украли у тебя.
    Здравствуй, город под номером шесть.
    Здравствуй город, где на востоке, как всегда,
    Мне режет солнце мои усталые глаза,
    Северо-западный ветер уносит за собой.
    Скажи мне правду, город, скажи кто ты такой.
    Закрыты наглухо окна и двери на замок,
    И каждый день ты встаёшь с одной лишь мыслью: «выжить смог»
    И видишь миллион людей и кто куда из них идёт,
    И лишь один соловей и соловей тебе споёт:
    Здравствуй, город под номером шесть.

    © Владимир Куприянов, 2005

    Ответить

Добавить комментарий для Нина Ягодинцева Отменить ответ