«Воздух»: журнал поэзии, №1/17
Малиновская Мария, рецензия на книгу Андрея Санникова «Зырянские стихотворения» (М., Екб.; Кабинетный учёный, 2016)
«Зырянские стихотворения» — в определённом смысле внутренний Урал, внутренняя зима, внутренние «ширины или длины». Но не изображение действительности через внутренние ассоциации, а взгляд мира в себя – глазами человека, смотрящего вокруг. И внутреннее «я» этого мира, равным образом персонифицируясь в ландшафте («Урал стоит и курит наверху» и в человеке («Сейчас к нему поднимется Алина»), не обретает цельность, но находится в непрерывном её обретении. Даже «я» и «мы» здесь лишь точки зрения, с которых «зырянское» как живая субстанция исследует себя вплоть до частностей человеческой жизни, опуская взгляд то в одного, то в другого («Меня родили в доме из бетона, /меня везли в коляске из клеёнки»). И то, что «под землёй качается вода», с этой позиции оказывается более личным, нежели «в четыре года я увидел мёртвых». По крайней мере, чем дальше от хтонического – к стройке, к отдельному дому из бетона, к конкретному человеку, — тем оюбщённее и предположительнее высказывание. Даже «собака, покрытая глазами и росой» и мёртвые в этом контексте более материальны чем соседи, которые «что-то сверлят спозаранку». Жизнь и смерть в зырянских стихотворениях вообще меняются местами («Все умерли недавно / и стали – наконец-то – как живые»). Ось этого обмена – как правило – метафора, сравнение, олицетворение: «на берег деревянные моторки, / как выдры, вышли и легли у ног». А встречи их так же естественны, ведь для вечно смотрящего в себя мира нет поту- и посюстороннего.
Внутри несытных рябоватых рек / чего-то ищет смотрит человек / рукав засучит сунет руку в реку / и кто-то пальцы тронет человеку
