ГЛАВА № 115

Борис Херсонский, поэт, публицист, переводчик. 22 книги. Живет в Одессе. http://www.litkarta.ru/ukraine/odessa/persons/khersonskiy-b

На любой вопрос правильным будет ответ «Да», а неправильным – «Нет». Но хитрость в том, что не всегда на вопросы надо давать правильные ответы. Вопросы и ответы живут в разных вселенных и не нуждаются друг в друге.

Перечисление

звезда в прорехе меж туч, прямой космический луч,
что пронзает землю стальною иглой насквозь,
пророк в колеснице, едущий среди грозовых туч,
товар под прилавком, краденое под полой,

крыса в подполье, скребущая по ночам,
ворона на ветке, что криком встречает рассвет,
больная старуха, таскающаяся по врачам,
преступник в розыске, лишённый особых примет,

человек предместья, лишённый всяческих прав,
владыка на троне, лишённый сердечных мук,
в спичечном коробке набор наркотических трав,
подросток из лучшей семьи, который отбился от рук,

его подружка, почти что девственна, но
только почти, и кто им доктор, и кто им судья,
два билета в последнем ряду на последний сеанс в кино,
толстый поп и тщедушная попадья,

огонёк на стебельке церковной свечи,
глубокий подвал и высокий чиновный зал,
святой Иоанн, прижавший палец к губам – молчи!
навек замолчи, ты уже всё сказал.

* * *
Здесь быть могла купальщица нагая,
настолько берег в этот час пустынен,
и мрак ночной, её оберегая,
сиял бы – беспросветен и невинен.

Здесь мог бы быть, не здесь, немного выше,
прекрасный город с белой колоннадой,
дома с телеантеннами на крыше,
собор, что возвышается громадой

на площади, и памятник тирану,
и даже двум, сидящим на скамейке,
здесь мог быть пёс, зализывавший рану,
и злой алкаш, сбежавший от семейки,

каштаны вдоль центрального проспекта,
пустой трамвай, нелепая скульптура,
путеводитель на манер конспекта,
театр и публика – она, известно, дура.

Здесь мог быть байкер, испытавший мощность
своей машины – смерть другим машинам!

Но, отвергая всякую возможность,
идёт реальность берегом пустынным.

* * *
расставить точки над «и»,
разбавить водой вино,
дерзайте, дети мои,
жизнь – это немое кино.

звуки тут ни к чему.
хорошо, что мир онемел.
герасим топит муму,
бледный, как школьный мел.

собачка живёт на дне,
ей шепчет на ухо плотва
о злобной барской родне,
которая чуть жива.

тут рядом налим и сом,
премудрый пескарь в песке,
муму, мы тебя спасём
и спрячем в подводном леске.

ты будешь русалкой собак,
ты рыбий хвост отрастишь,
но не расскажешь, как
звучит подводная тишь.

* * *
без лишнего личного напряжения
трёхмерные люди несут над собою
двумерные скверные изображения
вождей основоположников павших героев
им что-то кричат с трибуны они отвечают ура
и это движение
массы мимо трибуны бесконечно бесстыдно и рожу состроив
машет рукой тиран всё это было вчера
и будет завтра и с каждым годом всё круче
и будут песенку петь что над городом встали тучи
и в воздухе пахнет грозой и повержена немчура

* * *
приравняли к штыку перо, тычут им в животы,
разинуты рты, на языке привкус бессмыслицы и пустоты,
выйдешь в тёмную ночь и в степь, там разбойничий посвист пуль,
посмотришь милой в глаза, а там – абсолютный нуль.

пойдёшь на танцульки голодный в центральный парк –
там фонарь качается, там стрекочут вечные прялки Парк.
там борьба за самку, там из носу кровь – вся любовь,
варианты – разбита губа, рассечена бровь.

пойдёшь к гадалке, она разложит карты Таро,
расскажет тебе пророчество, оно, как пальто, старо,
нафталином пропахло, в нём моль проела дыру,
думаешь, скоро умру – и как мышь в нору.

пойдёшь на концерт, ты – мёртвый, а звук – живой,
валторны и трубы фальшивят наперебой,
бархат кресел протёрт, в кармане лежит номерок,
отмотала музыка ей положенный срок.

выйдешь к Волге, чей стон раздаётся, душа, не стони,
выйдешь к небу, а там свечные ночные огни,
выйдешь из лесу в лес, что ещё темней, чем тот,
из которого вышел, а там – Древо Жизни растёт.

* * *
тарантелла всего лишь реакция на укус
паука который обычно спокойно сидит в норе
танцуй итальянка в ошейнике пёстрых бус
день густой как смола на прогретой вишнёвой коре

пейзаж городской тяжелей золотой парчи
простор голубой над кудрявой твоей головой
танцуй итальянка танцуй каблучком стучи
скачи по брусчатке по улице мостовой

карминные стены и ставни на каждом окне
мементо мори вмурованы обломки надгробных плит
танцуй итальянка крутись как саламандра в огне
все тело печёт но нет ничего не болит

я бы тоже сплясал я тот же клоун фигляр
уличный музыкант скрипач виолончелист
бросайте монетки в открытый чёрный футляр
пусть звон монетки сольётся со звоном монист

танцуй итальянка тебе подпоёт аполлон
с тобою станцует хромых аонид синклит
мадонны глядят на тебя с высоты античных колонн
паук сидит в норе хелицерами шевелит

* * *
прожектор легко разрезает небосвод пополам
на бесконечность и бесконечность какая
из двух беспросветнее вовек не вычислить нам
тем более если жить страстям во всем потакая

самолёт или ангел точка в широком луче
на какой пограничной заставе источник линейного света
нет ни страха в жертве ни ярости в палаче
всё одна механика и наша песенка спета

уж такая песенка такой знакомый мотив
закроешь глаза и увидишь мелькание киноплёнки
на запасном пути бронированный локомотив
бабу с ведром у водопроводной колонки

всю славную горе-громаду наших полезных дел
пирамиду из тел спортсменов на баррикадах
все толпы на площадях весь блатной беспредел
все огоньки на свечах на болотах и на лампадах

в луче прожектора самолёт превращается в цель
поднимаются вверх стволы винтажных зениток
луч прожектора это в копилке вечности щель
брось туда монетку не скупись невелик убыток.

* * *
повторение пройденного вот что нам задали на дом
а мы и не знали что пройденное неповторимо
за церковным фасадом к кладбищенским тихим оградам
воспоминания тянутся но забвение неодолимо

ни веночков бумажных оставшихся с прошлого года
ни листвы прошлогодней ни прошлогоднего снега
обстоятельства пришлого времени обстоятельства среднего рода
ни мужского ни женского ни альфа тебе ни омега

кладбищенские аллеи широки но непроходимы
безразмерная вечность затянута мутною пеленою
души всегда бессловесны как советские мимы
душа к чему эти жесты поговори со мною

но не с кем ей говорить вот и летит безответна
но не в кого ей воплотиться вот и летит бесплотна
она ни на что не похожа вот и летит неприметна
и жизнь её беспроблемна и наша жизнь тягомотна

и сон наш прерывист и чуток а сон её непробуден
он неподвластен ни блаженству ни вечным мукам
звонарь ударяет в колокол шаман ударяет в бубен
но душа летит безответная равнодушная к этим звукам

* * *
о участь памфлета античных времен
не против идей а против имен
вот пишет Иосиф дрожи Апион
вот пишет Платон трепещи Гераклит
на форуме диком средь белых колонн
стоит комиссар рядом с ним замполит
закон аналитики прочный закон
квадрига по римской дороге пылит

так бричка по русской дороге гремит
доедет ли то колесо до Москвы
и головы кругом и сердце щемит
и ропот молвы словно шелест листвы
стоит философии прочный каркас
что очередь у сберегательных касс
но деньги уплыли об этом ли речь
поскольку и речь невозможно сберечь

и вербум хистерикус в горле комок
и слёзы наполнили слёзный проток
привет поколенье марксистских утех
большая тетрадка конспект на троих
старания курвам и курам на смех
осмеянный насмерть размеренный стих
как чёрные семки в газетный кулёк
дорога длинна но конец недалёк

Опыт прочтения

О Главе № 115 написано во втором томе «Русская поэтическая речь-2016. Аналитика: тестирование вслепую»: 19, 20, 37, 80, 95, 134, 170, 269, 272, 352, 357, 372, 417, 588, 611, 642.

Отзыв № 1:
Емельянова Наталья, 2 курс филфак ПГГПУ, Пермь

Стоит заметить, что первая строфа и последняя свидетельствуют о кольцевой композиции, так как «прожектор» манипулирует пространством. Отсутствуют знаки препинания, что дает нам вариативную интерпретацию текста. В данном стихотворении автор играет с понятием пространства. Все стихотворение буквально пронизано линейным светом. Бесконечность в принципе имеет цельность, которую не нарушить – в этом и смысл бесконечности. Но здесь их две. Учитывая, что это пространство небесное, то параллель идет с раем, потому что автор говорит: «какая
из двух беспросветнее вовек не вычислить нам
тем более если жить страстям во всем потакая», — то есть, грешный человек не узнает ответа на этот вопрос. Пограничными точками в этой небесной прорехе становятся ангел или самолет. Не случайно эти два слова рядом. Когда есть предчувствие трагедии, то человек начинает обращаться к всевышним силам, в том числе и к ангелу-хранителю. Но «нет ни страха в жертве ни ярости в палаче». Человек настолько беззащитен, что «всё одна механика и наша песенка спета». На мой взгляд, здесь говорится об авиакатастрофе. Появляется мотив жизни и смерти. Например, говорится о том, что «закроешь глаза и увидишь мелькание киноплёнки» — вспоминаются моменты жизни: «знакомые мотивы», «бронированный локомотив», «баба с ведром у водопроводной колонки». Предпоследняя строфа является неким криком души. В сравнении с предыдущими образами, здесь изображаются ужасные картины с помощью градации: от бытовой жизни к смерти. Возможно, здесь имеет месть быть и завуалированный укор в плане политики в стране: «пирамиду из тел спортсменов на баррикадах
все толпы на площадях весь блатной беспредел
все огоньки на свечах на болотах и на лампадах». Зная время написания данного произведения, думаю, можно было бы соотнести с какой-то трагедией, потому что представляется конкретная ситуация. Все проясняется в последней строфе, где самолёт становится целью, как прожектора, так и зениток – техники, которая может оборвать жизнь человека по щелчку (возможно, это имеет историческую мотивировку). А прожектор рассекает не только пространство, но и время: «луч прожектора это в копилке вечности щель». Самолет пропадает в итоге и в пространстве, и во времени, унося с собой жизнь. За счет жесткой геометрии в стихотворении создается ощущение, что вот-вот что-то тебя кольнет, проткнет, уничтожит: «разрезает небосвод пополам», «точка в широком луче», «пирамиду из тел». Все поддерживается военной атрибутикой: баррикады, зенитки, бронированный локомотив. «Брось туда монетку не скупись невелик убыток», — монеткой символизируется время. Получается, что наша жизнь бессмысленна и не так ценна сама по себе (либо в понимании автора, либо в понимании того, к кому обращается).

Отзыв № 2:
Киршина Мария, 2 курс филфак ПГГПУ, Пермь

Отзыв на стихотворение «повторение пройденного вот что нам задали на дом»

Стихотворение выбрано мной потому, что привлекает своей пунктуацией, вернее её отсутствием (как и во многих стихотворениях автора — очень необычная пунктуация). Поэтому и анализ хочется начать с синтаксического уровня, структурного анализа.

Как известно, знаки препинания нужны, чтобы придать ритм, расставить акценты, разделить мысли. Здесь же их нет и каждый человек прочитает расставив свои знаки препинания мысленно. Также из-за их отсутствия читается на одном дыхании, очень быстро. Как будто очень-очень торопишься и нельзя нигде останавливаться. И сначала кажется не понятным что к чему из-за такого подхода.

Вчитываясь, понимаешь, что первая половина стихотворения (причём ровно половина, ход повествования меняется на середине 3 строфы) – кладбищенский пейзаж. Рассуждения о неповторимости пережитого, воспоминаниях и забвении сразу задают печальное настроение. Неповторимость пережитого подчёркивается, что даже прошлогодние предметы на кладбище уже отсутствует. Всё исчезает, когда-то исчезнет всё, постигнет забвение, а вместе с ним и вечность. При прочтении возникает навязчивая мысль, что смерти всё равно – мужчина или женщина, молодой или старый – всё, что останется – немного воспоминаний людей, которые однажды также постигнет забвение. Вторая половина – рассуждение о человеческой душе. Противопоставление души и человека. Как спокойна, вечна «жизнь» души. Ей уже всё равно – при том одинаково безразлично на всё. Забвение и вечность здесь как синонимы. Ты забудешь обо всём и о тебе со временем тоже. Твоей душе будет всё равно, она ничего не помнит, но она вечна. Большое количество отрицательных частиц убеждает в том, что душа не останется в теле, но и не покинет этот мир – как говорится, ни туда-ни сюда.

Лирический герой идёт по этим кладбищенским аллеям и подмечает для себя всё детали, которые изменились за год, что его здесь не было. Может, год назад его покинул близкий человек и, придя на кладбище, нахлынули воспоминания, а также настигло понимание, что ничего уже не вернёшь «пройденное неповторимо». Возможно, он возвращается сюда из года в год и понимание жизни приходило к нему постепенно.

Если говорить о хронотопе: можно сказать про место – кладбище. Куда сложнее сказать про время, время отсылает в прошлое «прошлогодний снег», «прошлогодняя листва». Я бы сказала, что время растянуто в вечность. Неважно когда в масштабах «безразмерной вечности».

Стихотворение – явное рассуждение о жизни после. Есть ли она и жизнь ли это? Учитывая явную антитезу души и человека возникают сомнения – жизнь после смерти человека самого со всеми воспоминаниями или жизнь его души, которой уже всё равно? Душа как нечто вне сознания, познаваемая, неосязаемая. Душа не слышит и не понимает проблем бренного человеческого мира. Возможно это связано с тем, что после смерти попадает в другой мир. И из нашего мира с тем невозможно связаться никакими ритуалами. Это разные уровни коммуникации, и этот барьер невозможно преодолеть.

Возвращаясь к синтаксическому уровню – авторские знаки препинания, точнее их отсутствие, думаю, объяснить можно следующим образом: жизнь настолько быстротечна, что нельзя нигде останавливаться, нужно идти вперёд, пока можешь. Ничто не повторяется, жизнь вокруг меняется очень быстро, то, что было ещё вчера — сегодня уже кануло в Лету. Так и жизнь души – она «носится» по этому миру беспечно и вечно, ей всё равно, потому и нигде не остановится.

Также хочется отметить своеобразие метафорики данного текста. Встречается очень много «школьной» лексики. Что наталкивает на мысль о том, что жизнь – это тоже школа. Школа, в которой смешиваются все категории, в которой ищутся принципы познания жизни. Ведь каждому из нас хочется знать кто он, зачем он и для чего он. Вплетая это в общую картину стихотворения, задаёшь вопрос – кто я? Только тело или ещё и душа?

Проживая школу жизни, каждый человек понимает, что в пределе – смерть. Как бы ты не пытался согреть воспоминания о чём-то нужном, важном – забвения не избежать. Забвение прорастает непроходимость кладбищенских аллей.

Быстрота жизни, быстрота смерти, быстрота жизни после смерти. Жизненный цикл непрерывен, но очень быстротечен и думается о том, что каждый из нас маленькая крупинка в песочных часах мироздания, но в то же время каждый из нас вечная маленькая крупинка, которая не пропадёт насовсем.

Отзыв № 3:

Арина Сорокина, Гагарина Валерия, 2 курсПГГПУ, Пермь.

ПРОЧТЕНИЕ текста Б.Херсо́нского

Бори́с Григо́рьевич Херсо́нский (28 ноября 1950, Черновцы, УССР) — украинский поэт, публицист и переводчик, пишущий преимущественно на русском языке, а также клинический психолог и психиатр. Кандидат медицинских наук. Херсонский последовательно выступает как сторонник украинской независимости, противник давления на свою страну со стороны России и жёсткий оппонент пророссийских сил внутри Украины.

Глава с произведениями Бориса Херсонского начинается со вступления: «На любой вопрос правильным будет ответ «Да», а неправильным – «Нет». Но хитрость в том, что не всегда на вопросы надо давать правильные ответы. Вопросы и ответы живут в разных вселенных и не нуждаются друг в друге». Это наталкивает на философские мысли, и вся подборка в целом соответствует этому настроению.

Заголовок «Перечисление». Первое произведение и вправду похоже просто на перечисление различных персонажей, реально существующих в обычной жизни (больная старуха, подросток, отбившийся от рук и его подружка, преступник) или каких-то других, вполне нормальных деталей (огонек свечи, ворона, крыса). Все это по отдельности не представляет особого интереса, но в целом дает мрачное и пессимистическое настроение. Во всех героях присутствует что-то отрицательное («больная старуха, таскающаяся по врачам, преступник в розыске, лишённый особых примет», «подросток из лучшей семьи, который отбился от рук, его подружка, почти что девственна, но только почти»). Этот факт объединяет всех персонажей, и вообще, они все будто наравне, автор стирает границы – любые – возрастные, социальные. Все ставится в один ряд: «огонёк на стебельке церковной свечи, глубокий подвал и высокий чиновный зал». В начале стихотворения есть образ «пророка в колеснице» — это пророк Илия. В христианстве считается, что он знаменует Второе Пришествие. Все персонажи стихотворения олицетворяют признаки приближения пришествия: оскудение веры и любви в людях, явление беззаконника, знамения на небе: «звезда в прорехе меж туч, прямой космический луч, что пронзает землю стальною иглой насквозь». Имя святого Иоанна в конце – отсылка к Иоанну Крестителю, который приходил в духе Илии и предшествовал Первому Пришествию Христа. Многие считают, что именно о нем и говорится в пророчестве, а не о пророке Илии. Однако, автор считает иначе: «святой Иоанн, прижавший палец к губам – молчи! навек замолчи, ты уже всё сказал».

Следующее произведение «Здесь быть могла купальщица нагая» также напоминает перечисление. Кроме того, в стихотворении присутствует анафора «Здесь», что указывает на место и время действия – здесь и сейчас. Перечисляются люди, которых можно встретить в любом городе, здания и построения, которые также есть в любом городе (памятник, собор, скульптура). Все это могло бы быть, «но, отвергая всякую возможность, идёт реальность берегом пустынным». Автор показывает, что могло бы существовать, и все это совсем не идеально: «памятник тирану», «здесь мог быть пёс, зализывавший рану, и злой алкаш, сбежавший от семейки», «пустой трамвай, нелепая скульптура», «театр и публика – она, известно, дура». Но, с другой стороны, делая что-то здесь и сейчас, можно воплотить планы, использовать возможность, и кто знает, может все выйдет лучше, чем это можно представить. В третьем стихотворении автор называет жизнь немым кино: «звуки тут ни к чему. хорошо, что мир онемел». Далее он проводит параллель с произведением Тургенева «Муму», однако собачка остается жива, пусть и под водой: «собачка живёт на дне», «муму, мы тебя спасём и спрячем в подводном леске». Возможно, это метафора современных людей, которые боятся говорить о многих вещах, хоть цензура и стала гораздо менее жесткой, чем в советское время. Автор на протяжении всей подборки говорит о проблемах советского времени и о том, что эти проблемы, по сути, никуда и не делись. И хоть «муму» и спрячется, но не расскажет «как звучит подводная тишь».

Стихотворение «без лишнего личного напряжения» является политическим. Автор отсылает нас к прошлому России, к «культу личности», говорит о вождях и не верит в то, что это изменилось. По его мнению, люди в нашей стране по-прежнему превозносят власть, безоговорочно доверяют правящей верхушке и считают, что все делают правильно и не нужно ничего менять. Также, он говорит о людях как о толпе, т.е. о коллективном разуме, где мнение одной конкретной личности не учитывается и господствует стадное чувство. Автор убеждён, что «массам» всё равно за что бороться. В строке «им что-то кричат с трибуны они отвечают ура» эта позиция очень ярко выражена. Автор избегает знаков препинания и заглавных букв. Это указывает на цикличность и бесконечность сложившейся ситуации. Движение «массы» никогда не кончится. Борис Херсонский также использует аллитерацию («…бесконечно бесстыдно и рожу состроив…»), чтобы усилить чувство нудной повторяющейся политической ситуации. Лирический герой уверен в том, что ситуация не изменится со временем. В строках «всё это было вчера /и будет завтра и с каждым годом всё круче» описывается цикличность политической тирании и народной беспомощности. Борис Херсонский негативно относится к обожествлению власти. В целом, настроение всего произведения довольно пессимистическое. Автор не верит в «светлое будущее», в какие-либо позитивные изменения в жизни страны и народа.

Следующее произведение, на первый взгляд, о бессмысленности жизни, поступков, окружающего: «на языке привкус бессмыслицы и пустоты», «посмотришь милой в глаза, а там – абсолютный нуль». Вся любовь может свестись к обычной драке, и больших доказательств не будет. Кроме этого, прослеживается образ судьбы: прялки Парк (Парки – богини судьбы в древнеримской мифологии), гадалка с картами Таро и пророчеством. Но пророчество старо, и герой к нему равнодушен. Он кажется мертвым, даже по сравнению с фальшивыми звуками. Пусть он и кажется мертвым, но его душа стонет и рвется к чему-то большему. В итоге, герой выходит из «леса» — прежней жизни, в другой «лес». И пусть этот «лес» темнее прежнего, но в нем растет Древо Жизни – дерево, которое бог посадил в раю. Этот переход может означать смерть, уход в иной мир.

Стихотворение «тарантелла всего лишь реакция на укус» наполнено грустью. Лирический герой призывает девушку танцевать, что бы ни случилось. Он называет этот жгучий итальянский танец всего лишь реакцией на укус паука. Сам по себе паук олицетворяет древний символ созидания, творчества и трудолюбия. Описание итальянки («…в ошейнике пёстрых бус…») говорит о её внутреннем беспокойстве. Но лирический герой просит девушку танцевать: танцевать, несмотря на тяжесть этого города, оттачивая каблучком ритм тарантеллы. Само выражение «мементо мори» (Memento mori – Помни о смерти), которое включает автор в стихотворение, навевает грусть и понимание того, что жизнь не вечна. Надо жить, наслаждаться моментом, дарить себя миру. Автор ставит в ряд с итальянкой Аполлона – покровителя искусств и муз, призывает потанцевать высокопоставленных муз и Мадонн. Искусство вечно, и временные рамки не имеют значения для него.

В следующем стихотворении говорится о разнице прошлого с настоящим временем. Лирический герой убежден в том, что раньше было лучше, потому что в современном мире «…всё одна механика и наша песенка спета…». В голове героя только проведшее, он упивается прошлым, вспоминая «…мелькание киноплёнки / на запасном пути бронированный локомотив / бабу с ведром у водопроводной колонки…», полезные совершенные дела и всё светлое, что происходило с ним раньше. Он сравнивает этот переход с лучом прожектора, который разрезает время пополам. Этот прожектор лишь «…в копилке вечности щель…» и мы не способны ничего сделать. Щель залатать невозможно, она так и останется вдоль небосвода.

Стихотворение «повторение пройденного вот что нам задали на дом» очень меланхолично. Лирический герой рассуждает о том, что невозможно что-либо пережить, почувствовать или понять вновь. «…пройденное неповторимо…», и это действительно так. Герой обращается к прошедшему году и понимает, что уже не вернуть ни снега, ни тогда упавшей листвы. Он сравнивает прошлое с кладбищенскими аллеями, они «…широки но непроходимы…» подобно всему, что с нами уже произошло. Автор описывает жизнь как удар в колокол, он в свою очередь олицетворяет ход времени. Единственное, что не обращает внимания на время – это душа. Она летит наперекор всему.

Заключительное стихотворение главы начинается очень возвышенно: упоминаются Иосиф Флавий (еврейский историк и военноначальник), Апион (Египетский филолог), Платон (древнегреческий философ) и Гераклит (древнегреческий философ). Но в одной строфе стоят и комиссар с замполитом, что говорит о повсеместном ненужном контроле. Квадрига сравнивается с бричкой и это снижает возвышенный образ. Лирический герой пишет, что «…стоит философии прочный каркас / что очередь у сберегательных касс..», тем самым еще сильнее занижая образ возвышенного. Автор использует фразу «…большая тетрадка конспект на троих..», чтобы рассказать читателю о своем отношении к марксизму, о трудах Энгельса, Маркса и Ленина. Он осуждает политическое течение и заканчивает своё произведение и целую главу фразой «…дорога длинна но конец недалёк», подводя итог марксизма и жизни в целом.

Отзыв №4:
Марта Гудова, студентка УрФУ, Екатеринбург

«Перечисление»

При прочтении стихотворения в сознании возникает следующая картина: «прямой космический луч, что пронзает землю стальною иглой насквозь» словно бы и является Древом жизни, точкой отсчета, нулевым километром. Вокруг него проносятся образы из реальной жизни и ее отнюдь не идеальные детали: «владыка на троне, лишённый сердечных мук», «подросток из лучшей семьи, который отбился от рук», «краденое под полой», «в спичечном коробке набор наркотических трав».

Завершают стихотворение строки «святой Иоанн, прижавший палец к губам – молчи! навек замолчи, ты уже всё сказал». Так как под «святым Иоанном» легко считывается Иоанн Богослов, предсказавший пришествие Мессии, то создается впечатление, что и весь текст стихотворения, изложенный в форме перечисления, также является неким предсказанием для всех нас. Своеобразная грустная ирония заключена в том, что все представленные образы читателем воспринимаются как детали настоящего, а не устрашающего будущего. В связи с этим последние строки можно интерпретировать еще и как ответ читателя на речь пишущего, словно он хочет прекратить поток правдивой речи и просит второго остановиться.

«Здесь быть могла купальщица нагая, настолько берег в этот час пустынен…»

Речь словно бы продолжается в этом стихотворении. Оно содержит в себе перечисление того, что могло бы быть: «прекрасный город с белой колоннадой, дома с телеантеннами на крыше, собор, что возвышается громадой». Все это также представляется роем картинок вокруг чего-то незыблемого, в роли которого здесь выступает сама реальность, не находящаяся под властью всевозможных планов и предсказаний. Это подтверждается в последней строке: «Но, отвергая всякую возможность, идёт реальность берегом пустынным».

Вы можете написать свою рецензию (мнение, рассуждения, впечатления и т.п.) по стихотворениями этой главы и отправить текст на urma@bk.ru с пометкой «Опыт прочтения».