От Оренбурга до Магнитки

Владлен Феркель продолжает повестование об автопробеге «Список Пугачева»:

Опять летим по Оренбургу.
Он днем получше, чем в ночи.
И покупаем хлеба булку —
Не хлеб – мечта. Аж зуб стучит.

Была бы воля, мы арбузы
Поразгрузили тут и там,
И хлебом бы набили пузы
Да и машину. «Стыд и срам.

Как можно было так подумать,
Как можно было допустить.
Я поднимать не стану шума,
Но не смогу теперь простить.

Арбузы ждет Челябинск дальний,
А хлеб, пусть хуже, есть везде.
Наш путь проложен магистральный!
Вперед! И мимо не глядеть!»

Идем маршрутом Пугачева
К Магнитной крепости стремясь.
С машиной просто, право слово,
А как тогда шли матерясь?

Ни карт, ни GPS, ни даже
Простого: «Я тут как-то был».
Ну, кто дорогу им покажет,
Расставит маяки-столбы?

И путь растянут на неделю:
Еда да пушки, ружья, скарб.
Да, складно псалмопевцы пели:
«Пришел, ушел. Удар, пожар!»

Нет, не понять и не усвоить,
Не осознать, не повторить.
Чего поход хороший стоит?
(Сибирь, к примеру, покорить.)

Долгонько-коротко, но видим
Дымы над степью. Цель близка.
Нам ММК в превратном виде
Являет облик городка.

Не городок, а городище.
Столица средь таких, как он.
«Вот интересно: как он дышит?
Иль он без воздуха силен?»

Нас ждет гостиница «Арена» –
Сей дом артистов цирковых.
Мы рады этим добрым стенам,
Есть где склонить свои главы.

Ура! Портрет, что с нами вместе
Проехал Крым, проехал Рым.
Теперь доставлен. К нашей чести.
Почет и слава нам чудным.

Мы к Дышаленковой ввалились,
Как заплутавший ураган,
Арбуз и дыня приземлились,
Портрет припал к ее ногам.

Отнюдь не радостью светилось
Поэта строгое лицо
«Быстрей меняйте гнев на милость,
Вы на портрете молодцом!»

Она о мистике… о прошлом
И так бочком, бочком, бочком.
И видно по глазам, что тошно,
Заледенел на сердце ком.

Мы рассказали о поездке,
О Пугачеве… О себе.
И привкус неудобства мерзкий
Растаял, смылся по трубе.

«Он – гнев земли!» – о Пугачеве.
«А Пушкин – мальчик навсегда».
Какая точность в каждом слове
И напряженья ни следа.

И пили водку с «бабкой Римкой»,
Гадали, книгу вороша.
И стать хотелось невидимкой,
Сидеть в углу и не мешать.

С утра опять спешим на встречи,
Опять Шишков и Пугачев.
Скучнее лица – глаже речи.
Какой использовать крючок?

Как разбудить от вечной спячки,
Заставить думать, спорить, жить.
О, школа! Ты страшнее жвачки,
Та хоть прилипнет и лежит.

А в школе – строго по порядку,
Продумано лет сто назад.
Не ученик – кочан на грядке.
Сидит, полит, за рядом ряд.

Бежать из школы и быстрее.
В музей МАГУ – там люди есть.
Там взгляд точнее и острее,
И это правда, а не лесть.

Нам рассказали про Магнитки,
Которых было ровно три.
Сначала крепость, что до нитки
Раздел Пугач на раз. Смотри.

Потом Магнитная станица,
Что населяли казаки.
На снимках правильные лица,
Их не волнуют пустяки.

Потом станицу затопили,
Построив чудо-комбинат.
И дух старинный враз убили.
Поди, достань его со дна.

И вновь музей. Теперь солидный,
Все три Магнитки в нем сошлись,
И оттого еще обидней,
Что вместе все не ужились.

«Корням без кроны жить нет смысла,
А кроне без корней каюк.
Есть два крючка у коромысла,
Чтобы зазря не мучить рук».

С такими мыслями прощались
С Магнитогорском. Снова в путь.
Но мы вернуться обещали,
Иль увезенное вернуть.