Троицк в автопробеге по следам Пугачева

Владлен Феркель завершает поэтическое описание автопробега «Список Пугачева».  Последний день автопробега — Троицк.

Курс держим точно на Степное,
(И там был шустрый Пугачев),
Что нам сие село откроет?
Удастся что включить в отчет?

Увы. Дома и телевышка.
Руины (как же жить без них),
Часовенка бела, как пышка,
И степь – лишь руку протяни.

Степное позади – и Троицк
Теперь нас ждет: как все пройдет?
Мы что-то новое откроем,
Нас встретит скуки серый лед?

С утра спешим-летим по встречам:
Один туда, другой сюда.
План грандиознейший намечен,
Невыполнимый, как всегда.

Еще к нам едут в гости дети,
К автопробегу чтоб примкнуть.
И мы порхаем, как в балете,
Чтоб бедным детям не заснуть.

У нас серьезнейшее дело:
Мы конференцию ведем.
Все так научно, строго, смело,
Людей серьзных полон дом.

Доклады, речи, сообщенья,
Дискуссии, вопрос – ответ…
А детям только развлеченья –
Давить без устали в планшет.

Особо умилила гостья,
Что тихо чалилась в углу.
У гостьи были только кости:
Скелет от лошади – не лгу.

Ветеринарам-то привычно
(У них в гостях встречались мы),
Но мирным людям – необычно:
Намек: «Вас это ждет, умы!»

Скелет погладив на прощанье,
Ретировались мы в музей.
А там опять слововещанье
Библиотекарей-друзей.

Но вот счастливое затишье:
Теперь – не мы, теперь – для нас.
Музейщик – есть ли званье выше:
Хранитель, экспонатопас.

Про Троицк многое узнали,
Лишь погрузились в старый мир.
«Тут мамонты в любви стенали,
Устроив из кореньев пир».

Кочевников носили кони
По местным поймам и холмам,
Недолго жил тот, кто их тронет.
Кто виноват: полез же сам.

Чтоб охранить земли пределы,
На Уе линия росла.
Переселенцы были смелы,
Их грели ратные дела.

Иван Иванович Неплюев –
Он Троицку родной отец.
Его не поминаем всуе,
Но кто же мать? Понятно – степь.

Потом купцы взялись за дело,
Все продавали, что могли,
«Мы под защитой, – мысль грела. –
Мы русской часть большой земли».

Но счастья много не бывает –
Пришел Емеля Пугачев.
«Он всё перо повырывает,
За барыши предъявит счет».

Был Троицк взят почти без боя,
Причина в чем? Возможно, торг.
Заплоты заново отстроят,
А вот товар… Прости, браток!

Успешно обмывая сделку,
Воители проспали бой.
Им Кар устроил опохмелку…
И положил перед собой.

А Троицк расцветал торговлей,
Дожил до нынешних времен.
Одних домов с железной кровлей
Не перечесть – богатый он.

Взошли на гору Пугачева,
Пещеру видели его.
Осаду пережили снова,
Хотя и знали: кто кого.

Нас провожали краеведы:
Святые люди, без прикрас.
Да, знают городские беды,
Но эти беды не для нас.

Последней точкой храм, что помнит
Стрельбу из пушек прямо в лоб
И разорение, бездомность,
Общаги гвалд, поджог назло…

Пришли иные постояльцы.
На стенах росписи горят,
Но храмы на Руси – скитальцы
Они о много говорят.

Мы долго выясняли: кто же –
Герой, палач был Емельян,
Но штрих один, ответ итожа
Был грубо, зримо, ясно дан.

Там в прицерковном туалете
Лежал разодранный роман:
Прости, Шишков, ты не в ответе,
Что в церкви не в чести смутьян.

Домой, домой, замкнуть маршруты,
Увиденное осознать,
Истории развеять путы,
И вновь дороги пожинать.

Предыдущие  части «Списка Пугачева»:
Первая, Вторая, Третья. Четвертая.
Пятая.