Неделя поэта Виталия Кальпиди

Неделя поэта Виталия Кальпиди27 сентября — 3 октября 2018 — Неделя поэта Виталия Кальпиди.

Каждая неделя будет посвящена одному из поэтов сюжет-проекта «»Русская поэтическая речь- 2016». 115 поэтов — 115 недель. Последовательность Недель — по мере поступления отзывов.
Все это — в рамках нового проекта «Русская поэтическая речь: опыт прочтения».
Проект «Опыт прочтения» – это подробное представление каждого из участников сюжет-проекта «Русская поэтическая речь-2016».
Все о проекте: http://mv74.ru/rpr/

Виталий Кальпиди в проекте «Русская поэтическая речь: http://mv74.ru/rpr/glava-1.html/.

Читаем первый отзыв на главу №1: http://mv74.ru/rpr/glava-1.html/

Главу 1 «Антологии» читает автор:

Возможно, не стоило делать Неделю Виталия Кальпиди. По одной, нет, двум причинам: 1) Кальпиди — автор сюжет-проекта «Русская поэтическая речь-2016» и «загонять» его в рамки автора подборки неправильно и 2) вряд ли возможен массовый опыт прочтения поэта Кальпиди, время еще не пришло. Но, тем не менее, Неделя Кальпиди объявлена. И пусть она начнется с нарушения правил: я не выкладывала второй том РПР-2016, но для главы Кальпиди сделаю исключение. Глава 53 второго тома — «Аналитика: тестирование вслепую» —

Поэзия – это не имя, а во Имя

Надежда – это идеальное будущее, потому что у неё нет и не может быть прошлого.

В России наблюдается буйное и яркое цветение стихов как следствие того, что поэзия находится в глубочайшем кризисе, а поэты – в состоянии катастрофы. И, если «кризис мышц», будучи основой любого движения, состояние естественное, то катастрофа – благоприобретенная и лелеемая форма бытия. Сегодня поэзия в симбиозе с поэтами – это такое уютное домашнее животное. А драматическое и даже трагическое мурчание, которое оно издает, – это всего лишь двухвековая традиция. В течение полутора веков русскую поэзию делали поэты. Сейчас «тело поэзии» настолько велико, что поэзия позволяет себе в лучшем случае сотрудничать с поэтами, в худшем – в этом сотрудничестве отказывает. Что из этого следует? Да всё, что угодно. В нашем случае последовала «РПР–2016» .
Мы исходили из трех аксиом, а именно: современная поэзия требует
– иной демонстрации, включая создание новых поэтических пространств;
– нового прочтения;
– нового понимания.
Из дюжины плановых проектов, которые находились в нашем арсенале, только проект «РПР–2016» формально соответствовал этим требованием и, стало быть, отвечал на вызов того, что мы привыкли совершенно необоснованно называть «временем».
Философия сюжет-проекта «РПР– 2016» проста: русская поэтическая речь должна сформировать новое русское поэтическое мышление. А новое русское поэтическое мышление может сформировать новую русскую поэтическую жизнь. Методология же еще проще: русская поэтическая речь в силах сразиться с русским языком, навязав ему свои, рпр-овские, законы, тем самым заменив бытовую жизнь жизнью поэтической.
Становится очевидным, что РПР – это не проект, и даже не идея. Это – мечта. И тут я просто обязан открыть один секрет: проекты завершаются, идеи опровергаются. А мечты? Правильно: сбываются.
Почему анонимность? Таких причин… много. Ну, например: имя автора, поставленное над каким-либо поэтическим текстом, аннулирует, как минимум, половину реального текста, замещая эту половину фейковыми домыслами и ожиданиями.
Длительное пребывание (например, 10 лет) в культурном контексте – это гарантированная творческая переоцененность, с тотальной недооценкой остальных, в нем не пребывающих. Например, вся классика – чудовищна переоценена. Переоценка – это избыточное мышление и, как следствие, – тематическая и интеллектуальная узость за счет его неконтролируемого расширения. Переоцененность поэта порождает гипер-читателя и производимые им гипер-смыслы, автоматически выводящие за границы любого смысла. Если нас устраивает такая схема – то и ладно. Ничего страшного. Разве что чувство справедливость мешает смириться с этой добровольной стерилизацией.
Именные лейблы – это дань цивилизации, которая ставит во главу угла власть личности, отрицая то, что личность – промежуточное состояние развития человеческих существ. Ну, да бог с этим. Важно, что идентификация абсолютно анкетная, а не творческая проблема. Мы провели эксперимент-«угадайку». Предложили критикам и литературоведам угадать, кто именно из современных поэтов участвует в «Антологии анонимных текстов» . Большинство попросту «струсили» и промолчали, хотя «до того как» – утверждали, что они без труда узнали примерно треть. Те же, кто решился ответить, не смогли угадать больше пяти (включая даже своих друзей, о которых писали десятки раз). И это из 115 авторов. Критики, таким образом, в который раз с ожесточенным вдохновением продемонстрировали свой встроенный аутизм. И сказать, что они не видят за деревьями леса, – сильно польстить. Они за опилками не видят дрова, на которые распилили те деревья, за которыми не увидели леса. Впрочем, уверен, что неопределенность имени говорит о феноменологической «незакрепленности» того или иного поэтического текста за его номинальным автором. Конечно, можно отличить Бальмонта от Маяковского, а Евтушенко от Вознесенского, но если представить всю кристаллическую решетку русской поэзии, то подобные «узнавания» будут балансировать на грани погрешности нижнего ряда.
При этом лично мы ничего не имеем против авторства. Более того, мы отдаем себе отчет, что в бартовской формуле о смерти автора безусловно только то, что в 1980 скончался ее (этой формулы) автор. Речь идет не об анонимности, речь идет о шокерах, которые способны потревожить «мурлыкающее животное». Анонимность – всего лишь один из этих шокеров.
Подростки в Центральной Африке, пересекая пространства, отделяющие деревню от деревни, несут с собой высокие плетеные корзины, даже если в них нечего положить. При встрече, например, с гиеной они ставят себе корзину на голову, становясь таким образом выше/больше гиены, и дикое животное чаще всего не решается напасть. Наблюдая десяток круглых столов, сопутствующих публикации 1-го тома издательской составляющей сюжет-проекта «РПР-2016», я нередко (не всегда) наблюдал, как литературоведы поднимали над головой свои знания или свое невежество (в данном случае абсолютно неважно, что именно), чтобы встать выше «эксперимента» (так они чаще всего квалифицировали «РПР»), тактично и не очень попросту дискредитируя его возможности. Кстати, этим гуманитарии отличаются от «физиков»: последние обязательно бы поинтересовались полученными или возможными результатами эксперимента. «РПР-2016» – это почти «астрофизика» современной поэзии, и адекватно «разглядеть» его изнутри поэзии или изнутри литературы весьма проблематично. Этим можно заниматься, но это не обсуждаемо, потому как – бесплодно. Современное поэтическое литературоведение – почти фабрика по производству шаблонов неправильного чтения. Правильно читать – это не значит «правильно понять», это значит, научиться читать так, чтобы прочитанное правильно на вас подействовало. Короче: что бы вы там ни читали, прочитанное должно понять вас, а вы это понимание – услышать.
Уже ближайшее будущее станет пользоваться творческими моделями, о которых мы сейчас не имеем представления. Вопрос в другом: хотите ли вы быть горнистами будущего, и тогда вас, возможно, назовут в этом будущем пророками (невелика, кстати, честь), или вы имеете наглость отстаивать фрагменты прошлого или настоящего и перетащить их в будущее?
Будущее искусство – это искусство крестоносцев, а не средних буржуа и маргиналов (нищая буржуазия). Задача искусства не утилизировать время, чувство, мудрость и прочие отходы духовной жизнедеятельности, а влиять на людей, причем влиять активно. К слову, стоит научиться влиять на старых людей. Глобальное старение население – это один из основных сегодняшних трендов. Средняя продолжительность жизни очень скоро приблизится к 80-90 годам. При этом поэзии для старости – нет. Есть штампы: типа «мудрость», типа «да здравствует мир после меня», типа «грустно», типа «всё пропало, гипс снимают, клиент уезжает…». И это притом, что реальность № 1 подает нам сигналы: даже молодые начинают с высокой планки поэтического и мировоззренческого профессионализма, но по большей части так и застревают в этом «прозрении», которое со временем становится лирическим обмороком. Практика Бродского, которая была продуктивна как язык внутри поэтических дискуссий, породила в поэзии эру «мудрых дураков», что само по себе, полагаю, восхитительно. Становится ясным, что хорошие стихи – это самое меньшее, на что способна поэзия. Поэзия должна порождать поэтов, а не стихи. У поэзии нет будущего. Потому что она всегда прошлое. Будущее – это поэты. Не знаю, как, но именно поэты (не поэзия) – авангард и надежда новой поведенческой идеологии современного творческого процесса.
Ясно, что наступает эпоха сверхсложных систем. Поэзия тоже начинает вести себя как сверхсложная система, таковой, по сути, не являясь. Эту «сверхсложность» пытается обслуживать (и обслуживает) некий слой специалистов (поэты-ученые, поэты-критики), которые большей частью имитируют сложность, выдавая за оную собственное неумение (нежелание) разобраться (разбираться) в общем-то простых вещах. Вещи-то действительно простые, но нужны довольно изобретательные усилия, чтобы удержать ясность и простоту изначально понятого в последующих длительных рассуждениях обо всём. И это проблема.
Индивидуальная практика поэта на фоне сложно-коммутационных видов творчества (да и вообще жизнедеятельности) не должна никого обманывать. Сегодняшний поэтический текст не создан единицей, он создается суммой. Обратите внимание на сплошь и рядом возникающие виды гибридных, суррогатных и эрзац-поэтик , или хотя бы обратите внимание на способы метафорического аутсорсинга внутри одного текста. И эти процессы будут нарастать, пока мы не поймем, что из нас рвётся наружу не новая эстетика, а новая этика творчества.
Понятно, что будущее будет крайне негуманистическим. И чтобы встретить его во всеоружии, нужно обосновать и предложить к употреблению универсальную и эффективную мораль. Сделать ее более пластичной. Радикально пластичной. Христианская мораль, адаптированная русской поэзией, нам в этом мешала и будет мешать. Надо навязать нарастающему злу собственное пространство для борьбы и победить его в этом пространстве. Делать будущее – это что-то предпринимать. Не объяснять и предсказывать, а хоть что-то предпринимать. Сгодится даже лозунг: «Ничего как прежде!» Он эффективнее, чем «Умрем, но сохраним традиции!». Традиции не надо сохранять по одной причине: это они сохраняют нас, а не мы их. Быть точным – это не значит быть правым. Истина никогда не выглядит как правда. Ни при каких обстоятельствах. Правда всегда ограничена настоящим временем. Все существующие правила хуже будущих наших ошибок, которые мы совершим, нарушая их.

«РПР-2016» сделал очевидной еще одну известную неочевидность. Имеется в виду эффективная форма поэтического контента. 115 авторов создали интереснейшую модель подачи поэтической информации при помощи всего лишь одного «гуманитарного» шокера – анонимности. А теперь представьте, что разобщенные, как никто, поэты смогут объединяться в подобные группы и при помощи иных «гуманитарных шокеров» создавать инакие поэтические продукты, демонстрируя их в новых изобретенных для этого поэтических пространствах, нисколько не наступая на горло собственной песни. Когда-то были акыны, бояны, певцы. Потом появились рок-группы, команды. У меня был коллективный опыт создания «УПШ»: переход химеры в состояние гуманитарной реальности. Поэтические артефакты, исполненные группами авторов под командным, например, именем (последнее, впрочем, абсолютно не важно), – это не просто новая эстетическая возможность или информационный повод для СМИ, это совсем новые возможности, новая идеология…
Есть хакерские группы. Они анонимны. Им не нравится Пентагон – они хакают пентагон. Им не нравится Сбербанк – они хакают сбербанк. Они хакают всё без разбора. Поэты – те же хакеры. Нам не нравится реальность – так надо ее хакнуть. Жаль, что молодость поэт тратит на то, чтобы быть похожим на других поэтов, остальную жизнь – чтобы не быть на них похожим. Таким образом, своим основным делом он практически не занимается. А ведь Поэзия – это молитва, проповедь и пророчество. И порождает она утешение или бунт (или утешение бунтом). Русская поэтическая речь – это подлинник, который каждый раз переводится на стихи. И тут неважно, на какие стихи (хорошие, нехорошие), важно, что переводится.

Сюжет-проект «РПР-2016» научил лично меня пусть немногому, но важному:
1. Чтобы русская поэзия могла передать свой дар, ее нужно знать полностью; то есть использовать весь ее алфавит, а не довольствоваться избранными (любимыми) буквами (поэтами).
2. «Антология анонимных текстов» останется анонимным феноменом, даже если возле каждой главы написать имя её автора, потому что то впечатление, которая она оставляет даже при половинном прочтении, намного ярче и естественнее, чем шаблоны восприятия, которыми я пользовался до этого.
3. Конфликтность русской поэтической практики не связана с силлабо-тоникой и верлибром. Верлибр, будучи куда более архаичной формой, не противоречит своему тоническому наследнику. В их искусственном противостоянии замешан не творческий потенциал, а неандертальские представления о свободе. К слову, судя по практике, тот запас эффективной свободы, который был в запасе у русского верлибра, исчерпан немного более чем полностью. Достаточно провести тест Тьюринга, используя верлибр, а потом тоже сделать с рифмованной силлабо-тоникой. Результат предсказуем. При этом свобода в поэзии – одно из условий движения, а не абсолютное достоинство. «Рабство» иногда бывает куда более эффективным.
4. Необходимо предложить новую технологию взаимопонимания и технологию доверия между читателями и поэтами.
5. Не стоит преувеличивать влияния, например, Пушкина, по той лишь причине, что он помещен глубоко в прошлое, потому что, возможно, главное влияние на нас оказывает кто-то из будущего.
6. Поэзия сейчас активно нарабатывает материал «новой пошлости», без которой никакая гуманитарная система не будет устойчивой и продуктивной.
7. Стоит каждые три года создавать книгу анонимных поэтических текстов, но уже не раскрывая авторство вообще. Не знаю, зачем эти «капсулы поэтического времени», но есть ощущение, что именно они (эти книги) со временем послужат важнейшим источником для понимания основ новой гуманитарной идеологии.
8. Имеет смысл создать именную Антологию (она же энциклопедия) современной русской поэзии начала ХХI века, которая, полагаю, будет насчитывать от 600 до 1000 поэтов. Нужно будет выработать для этого издания новые принципы отбора и демонстрации поэтических текстов, а также обновить научный аппарат гуманитарных и биографических маркировок поэтов. Эту огромную (сколько нужно страниц, столько и будет) книгу уже ждут поэты и читатели, в существование последних лично я до «РПР-2016» сомневался. Если представить, что поэзия некая субстанция, то ей всегда суждено принимать форму читателя, как жидкость принимает форму бутылку. А книга, о которой здесь идет речь, поможет читателю принять форму поэзии.
9. Невероятной может получиться давно ожидаемая книга женской поэзии. Если учитывать тот факт, что поэты оккупировали как минимум 30% исключительно женских эмоций, а поэтессы то и дело фиксируют вес брутальности с жесткой аксиологией, то такая книга, выполненная ответственно и честно, может описать действительное положение дел, где чуть ли не половина всей поэтической территории – «спорная земля», поэзии, возможно, совсем не принадлежащая. Философские и технологические решения при издании такой антологии могут оказаться избыточно конфликтными, но и очевидно прорывными.
10. Стоит попробовать провести творческую ревизию тем и сюжетов русской поэзии. Такие темы, как тема Родины, тема любви, тема матери и материнства, тема любовного многоугольника, тема смерти (сейчас смерть – всего лишь граница моего воображения), тема города и исчезнувшей деревни, тема детей (здесь меня лично очень волнует механизм превращения ангелов в монстров), тема наркотических стимуляторов и прочее, и прочее, я уже молчу про тему отделения религии от конфессий, и бога от религии. В решении и даже описании этих тем мы отстаем от реальности лет на семьдесят. Я мечтаю предложить, например, двадцати-тридцати авторам в течение, допустим, года поработать над этим.
11. Поэзия вступила в полосу несовместимости с новым технологическим миром. И всё-таки будущее – за альтруистскими технологиями. За альтруистской моралью. А, стало быть, и за альтруистским творчеством.
12. Все шаги, ведущие к истине – ложны, потому что пространство, окружающее истину – по определению – ложь, но эти шаги необходимо сделать, невзирая на естественную при этом «потерю лица».
13. Из опыта РПР-2016 становится ясно, что бездарность – это болезнь, которую мы вылечили. Осталось понять, что нам с нашей талантливостью, блин, делать?
14. Революцию в поэтической рефлексии совершат компьютерные программы аналитического рецензирования с on-line обновлением стандартов компетенции. Программы будут способны обрабатывать абсолютно всю издаваемую продукцию, а точнее – вообще всю продукцию. Развивать эту тему дальше не имеет смысла. Скажу только, что роль профессиональных критиков только будет возрастать в направлении абсолютной честности, объективности и ответственности. Нужно создать журнал-холдинг, посвященный только поэтической критике. Нынешние критические отделы в журналах и СМИ – даже не насмешка.
15. Создание фрагмента идеальной культуры в рамках неидеального государства возможно. Занятие поэзией – это независимое от рынка услуг (независимое от нынешних и будущих профессиональных рисков) занятие. Поэзия – идеальный материал. Поэты – самая некоррумпированная среда. Они восторженны и сентиментальны, честны и благородны. И в обычных обстоятельствах поведут себя именно таким образом. Осталось только добиться, чтобы они и в неблагоприятных обстоятельствах повели себя также.
16. Нужны масштабные эксперименты-шокеры. Например: объявить премиальный мораторий для начала на пять лет, объявить безалкогольный период русской поэзии. Убежден, результаты будут ошеломляющие. На всякий случай скажу: любая идея содержит в себе и глупость, и ум. Так вот, умные люди при общении с любой идеей обращают свое творческое внимание не на ее глупость.
17. Хороши или плохи стихи передо мной – не имеет значения. Хорошие – просто читать приятно. Но в теории больших поэтических чисел: либо все хорошие, либо все – плохие. Вопрос не в этом, а в том, могут ли люди, пишущие русские стихи, изменить русскую жизнь, и если да, то каким образом? Если нет, то могут ли они изменить лакуны этой жизни, то есть поэтическую жизнь?
18. Пчела в конечном итоге извлекает из цветка мёд. Поэзия – это процесс извлечения из мёда пчелы, а потом из пчелы – цветка.
19. Стать жертвой творчества или пожертвовать творчеством – два пути, лежащие перед художником. И надо помнить, что неправильный выбор всегда выглядит предпочтительней.
20. Если пользоваться истиной, не соблюдая инструкции, вы получите первоклассную ложь. А если пользоваться ложью, используя при этом инструкцию по эксплуатации истины, то получается лирическая поэзия.
21. Попробуем обнулить традицию, и прочесть РПР как книгу бытия.
22. Что такое вечность? Это – сейчас.

Сайт книги В. О. Кальпиди «Избранное»: http://mv74.ru/kalpidy/
Проморолик книги:

Рецензия на книгу http://znamlit.ru/publication.php?id=6239

В свое время книга «Поэзия. Учебник» наделала много шума. Александр Гаврилов посвятил ей один из выпусков программы «Вслух», Виталий Кальпиди, Наталия Азарова, Киралл Корчагин, Александра Молчанова — участники программы. Полная запись выпуска: https://tvkultura.ru/video/show/brand_id/20929/episode_id/1338617/
Сокращенный вариант выступлений Виталия Кальпиди: https://www.youtube.com/watch?v=frQ0Dfx0Hxc&t=8s

Первое на странице фото Юрия Ермолина: Виталий Кальпиди слушает поэтов на фестивале Инверсия, 29.09.18. Из всех моих знакомых поэтов-критиков-литературоведов-просто читателей Кальпиди читает больше всех. Потому его проекты всегда охватывают очень широкий спектр современной русской поэзии. Сайты некоторых: Антологии современной уральской поэзии (охватывают период с 1980 года, 164 поэта, 4-й том тут еще не выложен) http://www.marginaly.ru/ ; Русская поэтическая речь-2016 (115 подборок собрал Кальпиди совместно с Дмитрием Кузьминым) — http://mv74.ru/rpr/o-proekte.html ГУЛ (30 книг совокупным тиражом 11,5 тыс. экземпляров) http://www.mv74.ru/kniga/magazin/gul.html
Журналы «Несовременные записки», «Уральская новь», фильмы-интервью с поэтами и т.д., и т.п.

Дмитрий Кузьмин о Виталии Кальпиди: https://www.youtube.com/watch?v=huxMYwPlVJs

Сегодня нарушим серьезные традиции группы «Опыт прочтения» и выложим хулиганские картинки. Родились они так: 5-6 октября в Екатерибурге состоится Супефест одной антологии (4-ому тому Антологии современной уральской поэзии, автор проекта, редактор и составитель Виталий Кальпиди, вот сайт Суперфеста http://mv74.ru/superfest/)

В сетях выкладываем много анонсов событий фестиваля, в том числе и шуточные плакаты-дразнилки участников Суперфеста от имени Незнайки. Поэты продолжают в комментариях великое дело великого поэта, а сегодня и плакаты появились — от имени Знайки их сделал Сергей Ивкин — про героя нынешней Недели Виталия Кальпиди (а на странице Сергея и комменты можно посмотреть).

Неделя поэта Виталия Кальпиди

Неделя поэта Виталия Кальпиди

Проект «Опыт прочтения» — это и повод прорекламировать библиотеки, которые работают с поэтами, живущими рядом. Литературная карта Челябинской области Группа «Челябинская областная универсальная научная библиотека» о Виталии Кальпиди, герое этой недели проекта: http://litkarta.chelreglib.ru/persons/writers/kalpidi-vitalij-olegovich/

Подборка видео- и аудиоклипов по стихам Виталия Кальпиди:
Спектакль «Смерть, с которой я дружил»: https://soundcloud.com/helen-apparentharmony/sets/smert-s-kotoroy-ya-druzhil-kalpidi-obolikshta-russkikh
Видеоклип «Спины» https://www.youtube.com/watch?v=U6x1hoe1SgA
Видеоклип «Все не зеленое» https://www.youtube.com/watch?v=zjZsvLzLPNY
Фрагмент оратории «Непорочное восприятие», композитор Марк Левенталь, Великобритания https://www.youtube.com/watch?v=qU5-yzj_kXk
«Не разглядывай ночью мужчину…» https://www.youtube.com/watch?v=lBRKhl0jsMw&t=51s
«Когда я спрыгну в полотно…» https://www.youtube.com/watch?v=Un6tzHCboKw
«Мушиный танец звезд» https://youtu.be/qDYKKirhWBo
«Ей снилась собственная кровь…» https://youtu.be/kVslrBwSfuY

Катерина Шкабардина, 11 октября 2017 г. · Новосибирск:
— Как Вы думаете, в чем измеряется жизнь? — Спросил меня Виталий Олегович Кальпиди во время съемки его портрета для проекта ПОЭТУ ПО ПОРТРЕТУ
— В моментах наибольшей эмоциональной вовлеченности: счастье, горе, что-то испытанное впервые и яркое. — Ответила я, перестав щелкать затвором.
— Верно. А что происходит между этими моментами?
— Ничего… — протянула я. — Если это не жизнь, значит, это … смерть? — Меня поразило открытие чувствованного, но не названного до этого момента ощущения.
— Именно. Время жизни — это короткие паузы между смертью.
Неделя поэта Виталия Кальпиди

Вместо последнего слова Виталия Кальпиди, героя прошедшей Недели прочтения, — анонс книги «Философия поэзии».
Из аннотации: «Эта книга о том, как судьба русского поэта перестала быть связана только со стихами. О том, что судьба – это строительный материал для создания и поддержания в рабочем состоянии многоярусного мистического пространства, где стихи способны эффективно исполнять свою миссию. Книга о том, что поэт – прежде всего патриот этой поэтической миссии, а не государства, нации или народа. Книга о конечной цели поэзии, которая простирается дальше конечной цели человечества. Книга о том, что художник, порождённый культурой, всегда превосходит её по своим возможностям вплоть до отказа повиноваться её законам. Главы книги похожи на статьи, эссе, заметки, афоризмы, мемуары, но на самом деле – это интуиции, иллюзии, инструкции и даже инсинуации, которые, сплетаясь в единую напряжённую поэтическую речь, порождают философию русской поэзии. Той поэзии, которая сама была, есть и будет основой любой русской философии».

Давайте жить!

Неделя поэта Виталия Кальпиди


Добавить комментарий