Каждый четверг на сайте ГУЛа публикуется статья о поэтах и текстах УПШ.
Сегодня представляем отрывок из статьи в корейском журнале. Статья Василия Федорова посвящена анализу творчества трех поэтов, один из которых — Андрей Черкасов — был героем Энциклопедии УПШ и участником третьей Антологии уральской поэзии.
Современная российская поэзия в поисках языка
В.В. Фёдоров, * Кандидат филологических наук, старший преподаватель Челябинского государственного университета (vvf-82@mail.ru)
Введение
Художественная литература и поэтическое творчество всегда играли важную роль в становлении и развитии национального литературного языка. Именно поэтический дискурс позволяет проявить новые технические возможности слова. С другой стороны, поэзия рассматривает язык не только как материал,
средство лирического выражения, но делает его предметом рефлексии, пытаясь понять данный феномен человеческого сознания. Таким образом, два аспекта, технический и феноменальный (предметный), определяют специфику поэзии в отношении к языку.
В истории русской литературы было несколько периодов, когда поэзия вступала в напряженный диалог с языком, речевыми практиками. Выделим лишь самые значительные вехи. В первую очередь это Серебряный век, эпоха русского модернизма и авангарда (первая четверть XX века). Здесь можно отметить борьбу с классической традицией, которая ориентировалась на нормативное словоупотребление, риторическую поэтику. Следующий этап – 1960–1980-е годы – время рождения концептуализма (соц-арта) и метареализма.
Ведущей задачей становится демонстрация бессмысленности дискурса советского искусства и публичного высказывания. Возникает идея преодоления тотальности официального языка через его разрушение, примитивизацию, игру со штампами и клише, обращением к бытовой речи (например, поэзия Лианозовской школы, объединения поэтов, собиравшихся в подмосковном поселке Лианозово; просуществовала с конца 1950-х гг. до середины 1970-х гг.; по своей сути являлась образцом андеграунда, выражала оппозиционность советской официальной поэзии; а также Московский концептуализм – направление в неофициальном искусстве СССР, зародившееся в начале 1970-х годов). Наконец, 1990–2000-е годы – эпоха расцвета и упадка русского постмодернизма. В это время наблюдается распад всех традиционных объяснительных систем, социальных практик, поэтому, поэзия «не доверяет» языку, любой дискурс воспринимается как насилие над личностью, подчинение. Рождается ощущение «катастрофы культуры – катастрофы языка». Современная российская поэзия продолжает поиски и осмысление языка в уже изменившихся социокультурных условиях. В нашей статье на примере творчества трех поэтов, принадлежащих к разным поколениям и школам, попробуем описать, как сейчас решается указанная проблема. Объектом исследования станет творчество Андрея Черкасова, Аркадия Драгомощенко и Максима Амелина. Первый из названных поэтов еще не стал широко известен, его относят к поэтическим дебютантам, но поэтическая практика А. Черкасова обнаруживает актуальные техники, связанные с развитием мультимедиа, информационных технологий, и воплощает мировоззрение того поколения, которое в будущем получит статус серьезной поэзии (так, например, по первой строчке стихотворения А. Черкасова «На достаточных основаниях», назван сборник молодых поэтов Челябинска). Главной чертой этого мировоззрения является попытка преодоления растерянности, поиск новой формы и языка в культурной ситуации «после постмодернизма». Формальной причиной обращения к творчеству А. Черкасова стала его выставка, или литературно-художественный перфоманс, своего рода пример трендового формата репрезентации поэтического текста. Творчество А. Драгомощенко, в свою очередь, признано классикой современной российской словесности, оно демонстрирует ключевую для постмодернизма проблему взаимоотношения сознания и языка, дискурса. Но поэзия А. Драгомощенко оригинальна в том плане, что в ней нет места тотальному разрушению лирического субъекта, паразитированию на других текстах и фрагментах культуры. Это особое, интеллектуальное, ответвление постмодернистской поэзии. Также и творчество М. Амелина во многом является альтернативным путем развития современной российской поэзии, базируясь на эстетике Современная российская поэзия в поисках языка усложненного языка и строгой поэтической формы, поэт выбирает вектор сохранения традиции, а не деконструкции. Таким образом, представленные поэты, с одной стороны, выражают типичные явления в современной российской поэзии, а с другой стороны, дают возможность говорить о новых тенденциях и оригинальных поэтических практиках.
Основная часть: материал и его интерпретация
Андрей Черкасов (1987) – поэт, художник, фотограф, финалист поэтических премий. А. Черкасов – представитель молодого поколения современной поэзии. Родился в городе Челябинске, с 2007 года живет и работает в Москве. Окончил Литературный институт имени Горького, в настоящее время – студент
Открытой школы МедиаАртЛаб (г. Москва). Является куратором «Новой Литературной Карты России» (сайта, посвященного современной российской литературе и культуре, электронный адрес: http://www.litkarta.ru), а также одним из редакторов сайта литературно-художественного сообщества «Полутона ». В 2012 году была опубликована первая книга стихов «Легче, чем кажется». Сам Андрей Черкасов, отвечая на вопросы о статусе «младшего поэтического поколения», дебютантов последних 7–8 лет, утверждает, что нет единого поколения, нет необходимых для этого эстетических и исторических оснований: «то есть ощущения принадлежности нет, так как, на мой взгляд, принадлежать не к чему» (Младшее поэтическое поколение – о себе, 2012). В этом тезисе обнаруживается ключевая проблема всего творчества А. Черкасова: проблема разрушения художественных конвенций, выработки альтернативных правил языка и поэтической риторики. Поэтому автор работает на стыке различных знаковых систем, с осколками и фрагментами предшествующего поэтического языка, соединяя их с новыми технически средствами выражения, современными речевыми практиками. Мы наблюдаем функционирование в творчестве А. Черкасова визуальной и видеопоэзии и текстов, вербализирующих смысловые разрывы между разными выразительными парадигмами.
Визуальная поэзия и видеопоэзия относятся к числу актуальных художественных практик в современной российской литературе, во многом продолжая традиции русского авангарда 1910–1920-х гг. (Велимир Хлебников, Владимир Маяковский, Алексей Крученых), развивают идею о новом бытовании поэтического текста, о новых способах его репрезентации. Выставка, или, скорее, литературно-художественный перфоманс А. Черкасова «Воспоминание о синтаксисе» (Челябинск, май 2013 года) – одно из последних по времени событий, на котором были представлены образцы визуальной и видеопоэзии, а также прочитаны многие авторские произведения. Морфология текстов А. Черкасова, представленных в сборнике и на выставке, синтетична, автор соединяет различные виды искусств (текст и фото, текст и графика), что свидетельствует о напряженном поиске нового выразительного языка в качестве технического средства. Поэт активно работает с креолизованным текстом.1) Например, новая экспрессивность в стихотворениях достигается за счет графических и шрифтовых акциденций (отметим использование таких знаков, как скобки в виде пары хромосом)(; курсив, который становится авторским комментарием, «поэтической» ремаркой для читателя, разделяя дискурс лирического героя и автора: «угольный карандаш сломан / (угольный?сломан?)» или полужирное начертание; шрифтовая разрядка и дробление слова, передающие интонацию и звуковые ощущения), а также способами расположения текста на странице – разрушение строфической формы, использование разных типов центрирования текста: я – так – понимаю от-клю-чив го-ло-ву. Эти приемы свидетельствуют о том, что поэтическое переживание, медитация находят выражение за пределами вербальной коммуникации, о возрастании роли визуальной коммуникации. Смысл здесь рождается из пересечения различных знаковых систем: языковой знак и неязыковой сталкиваются и выводят читателя из линейного восприятия текста, позволяя расширить способы восприятия текста. Поэтические произведения А. Черкасова часто представляют собой миниатюру, которая состоит из назывных конструкций, лексического коллажа, однородных членов предложения, которые перечисляют вещи, события, явления, людей.
не холод
ни капли
лишнего
ни места
от этих
самых красивых не земле мест
самых необходимых в доме лестниц –
жалобное
небытие. (Черкасов, 2012: 25)
РЕПЕТИЦИЯ
наблюдаем оставшееся:
первое кружево
•
листья салата Айсберг
•
переводы на основные
европейские языки…. (Черкасов, 2012: 41)
Эти приемы не передают целостного образа мира, но воплощают сами механизмы восприятия бытия поэтом: отсутствие единой системы описания. Герой и поэт отказываются от аналитического мышления в пользу простого нанизывания объектов и явлений действительности. В приведенных примерах намеренно
используется прием разрушения синтаксических связей (максимальное усиление приема переноса–анжабмана), обнаруживающий сложную семантику слова. Например, можно воспринимать как единый комплекс словосочетание «жалобное / небытие» (существительное и прилагательное), но при подобной
строфической организации лексемы «жалобное» и «небытие» могут рассматриваться как синонимы, или однородные члены предложения, усиливающие полное одиночество лирического субъекта в мире, который он не может упорядочить. С другой стороны, тексты построены по принципу фрагментарных ассоциаций («Репетиция»). Фрагментарность видения лирическим субъектом мира актуализирует, с одной стороны, проблему разрушения понятного и знакомого поэтического языка, системы обозначений, с другой – поиск новых тропов, с помощью которых сделана попытка описать мир. Закономерно, что указанное стихотворение заканчивается трехстишием, – выступает смысловой доминантой текста, – написанным с помощью полужирного начертания:
несколько человек
в темноте
говорят (Черкасов, 2012 : 42)
Но здесь за технической стороной проглядывает особое отношение к языку как к способу преодоления хаоса, инерции. Специфика ощущения языка А.Черкасовым объясняется той самой «катастрофой»: поэт и его поколение выросли в эпоху слома культур, формирования нового, эклектичного, сознания. Это
поколение вырабатывает новый язык и новое отношение к нему, но пока нет общей поэтики у молодых. Лучше всего это проговаривает сам автор в комментарии, – который скорее является художественным текстом, – к выставке «Воспоминание о синтаксисе», на которой он в мае 2013 года презентовал
«Словарь наиболее употребительных слов»: «Допустим катастрофа. После катастрофы что-то сохраняется – какие-то обломки вещей, остатки способностей. В частности – книги, в частности – словари. Но что-то потеряно – например, фонетический алфавит, язык вообще. Есть только воспоминание, тень того, как эта система была устроена, смутное узнавание при взгляде на слова и словари, приходящее понимание, что они чем-то отличаются от остальных сохранившихся книг, несмотря на то, что ни те, ни другие невозможно прочесть. Остается восприятие изображений <…> И некто, руководствуясь воспоминанием и пониманием, начинает складывать их вместе, а возникшие образы – в книги, без названий, конечно, ввиду отсутствия язык. Затем – новая катастрофа, и новое восстановление всего, включая язык, и новая археология, среди находок которой – эти книги, теперь уже названные – каждая своим новым именем» (текст размещен на брошюре выставки).
«Воспоминания о синтаксисе» является первой персональной выставкой художника.
Таким образом, поэзия А. Черкасова демонстрирует ощущение распада языка и культуры, переживаемого молодым поколением поэтов, их потребность в новом языке, который будет функционировать как интермедиальная система.
……………………………….
Заключение
Таким образом, современная российская поэзия обращается к поиску языка, активно порождая новые поэтические практики и эстетические и теоретические концепции, осмысляющие феномен языка и технические возможности слова. Творчество трех представленных поэтов во многом характеризует основные тенденции в разработке данной темы. Можно выделить общие, генерализующие, принципы поэтики, схожий набор техник, приемов и выразительных средств, направленных на развитие поэтической образности и стихотворной формы. Однако отчетливо выделяются различные авторские стратегии художественного осмысления и рефлексии языка. Так, у молодого поэта Андрея Черкасова распад культуры и языка выступает метафорой, выражающей потребность в качественно иной занково-семиотической системе, ином коде, который по своей морфологической природе является интермедиальным и интердискурсивным. Поэтому А. Черкасов создает тексты, в которых нарушаются синтаксические связи, а образ строится по принципам фрагментарного ассоциативного ряда, простой номинации. Языку возвращается способность называть и обозначать действительность, но пока только в формате словаря. Можно говорить о рождении новой выразительности, преодолевающей логоцентризм.
………………………………………………………………………….
Литература
Бек Т. Сев на Пегаса задом наперед, или Здравствуй, архаист-новатор! [Электронный
ресурс] // Дружба народов. – 1997. – № 11. http://magazines.russ.ru/druzhba/1997/
11/bek.html
Валгина Н.С. Теория текста [Электронный ресурс] : учебное пособие. http://www.hiedu.
ru/e-books/xbook029/01/part-022.htm#i1220.
Квятковский А. Поэтический словарь. – Москва : «Советская энциклопедия», 1966.
Младшее поэтическое поколение – о себе. Опросы [Электронный ресурс] : Воздух :
литературные проекты // Новая литературная карта России. – 2012. – № 1–2 //
http://www.litkarta.ru/projects/vozdukh/issues/2012-1-2/young-generation/
Скворцов А. Максим Амелин: знакомый незнакомец [Электронный ресурс] // Знамя. –
2010. – № 10. http://magazines.russ.ru/znamia/2010/10/sk16.html
Черкасов А. Легче, чем кажется : Первая книга стихов. – М., 2012. – 64 с.
Эпштейн М. Концепты … Метаболы… О новых течениях в поэзии // Октябрь. –
1988. – № 4. – С. 198
Работы ученых:
Т.Н. Маркова, д.ф.н., ЧГПУ. Культурный проект В. Кальпиди «Уральская поэтическая школа»
Работы студентов:
Проблема территориальной идентичности Урала в «Антологии уральской поэзии» (на примере контаминаций Урала)
Бытовое и бытийное в поэзии Б. Рыжего («Благодарю за всё…»)
Антитеза «город-деревня» как прием создания литературной маски в поэзии Антона Бахарева-Чернёнка
Театральный код в стихотворении Евгении Рябининой
Виталий Кальпиди в молодой уральской поэзии: к вопросу о лирическом герое
